— Вот сволочь! — возмутилась соседка. — Все они, эти адвокаты, лишь бы свое урвать!
Надька с женщиной стали обсуждать тему продажных непорядочных служителей Фемиды и о Лерке как бы забыли. Лерка же вжалась в койку и не шевелилась, боясь даже вздохнуть. Отчего-то стало тревожно.
— А тут я еще как раз забеременела, — продолжала Надька.
— Чего ж рожать-то решилась? — изумилась женщина. — Долги бы отбили, вот тогда и...
— Так-то оно так, но после девчонок у меня проблемы были, поэтому доктора сказали, что, может, больше детей и не будет. Так что мой крылатый мальчик приказал рожать. — И она гордо улыбнулась.
— А почему крылатый? — вновь удивилась соседка.
— А он у меня летчик-международник, — пояснила Надька. — Хороший у меня муж, заботливый, верный. А как девчонок любит!
Хо-о-оп! Сердце стукнулось о гортань и стремительно покатилось в живот. Муж Надьки и есть тот мерзкий Валентин! И кормила сегодня Надежда дочь своего милого заботливого мужа! А девчонок он любит! Еще как любит! Только повзрослей!
— Ой, заболталась я совсем, вам же отдыхать надо. Вон Лерочка вся побледнела даже. — Надька встала. — Ты не переживай, Лер, я твою Сонечку покормлю еще пару дней, а уж потом я с сынишкой выписываюсь. Кстати, а ты где живешь? Не в Измайлово?
— Нет, — прохрипела Лера.
— Жаль, а то бы я тебе молоко сцеженное отдавала, — вздохнула Надька. — Свое-то лучше всяких смесей. А так все придется в сортир спускать. Ну, пока, девчонки!
Надька открыла дверь и вышла.
Счастливая. Нас же только в пятницу отсюда выпустят. Ох, еще пять дней тут париться, — сокрушалась словоохотливая соседка.
«Господи, спасибо тебе, что именно в пятницу, а не в среду! — мысленно молилась Лерка. — Хороша бы я была, если бы в день выписки столкнулась с Валентином. Это же надо попасть именно в этот роддом!»
На сотой больнице настаивала Вера Николаевна. Она с рук на руки передала Лерку своей однокурснице милой Светлане Григорьевне, которая все девять месяцев наблюдала Лерку, а в ночь родов примчалась и сама приняла Сонечку. Но кто же мог подумать, что жена Валентина будет рожать именно в это время, именно в этом роддоме! Мистическое совпадение! А может, все-таки она ошиблась и это не тот Валентин? «Надо спросить ее фамилию», — решила Лера.
Но спрашивать не пришлось. Вечером, когда разносили малышей на кормление, Лерка замешкалась в душевой и подошла к палате чуть позже. Выслушав ругань няньки по поводу того, где она шляется, Лерка с извинениями протиснулась в дверь мимо большой каталки, где лежали спеленатые младенцы. Самый крайний малыш вытащил ручку, на которой болтался кусок рыжей клеенки. На ней большими буквами, размашисто было написано: «Шестакова Надежда Алексеевна». Детей определяли по имени матерей.
