— Вы меня неправильно поняли. Я сдаю внаем самолет, политика меня не интересует… Прощайте.
А несколько минут спустя к ним подошел элегантно одетый мужчина.
— Простите, вас потревожили?
— Пустяки. Вы детектив отеля?
— Не совсем, сэр. Я майор Понсе из уголовной полиции. Позвольте сесть за ваш стол?
Фишер вытер салфеткой губы, аппетит окончательно пропал. В том, что они прилетели в полицейское государство, сомневаться больше не приходится.
— Господин Фишер, вы возглавляете немецкую киногруппу, которая собирается снимать у нас фильм, — сказал майор по-английски. — Разрешите осведомиться, что это будет за фильм? — произношение у него было безупречным.
— Веселый игровой фильм.
— Не затруднит ли вас рассказать о нем поподробнее?
Фишера так и подмывало подсунуть майору свою историю с похищением; однако он вовремя сообразил, что острие ее направлено против полицейского ведомства.
— Готового варианта сценария у нас нет, майор. Мы хотим оглядеться на месте. Такой путь представляется мне более продуктивным.
— И все же какова тема фильма? Главная его линия, так сказать? — Понсе перевел взгляд на Ундину. — Да, я знаю, это госпожа Раух, ваша помощница… Чего вы хотели бы добиться в итоге?
— Полных сборов, майор. К этому ведут два пути: надо людей заставить либо плакать, либо смеяться.
— Либо ужасаться. Увы. В зарубежной печати нередко появляются сенсационные сообщения о жизни в нашей стране. Смесь из экзотики и ужасов хорошо продается. Мы же особых восторгов по поводу появления такой «рекламы» не испытываем.
— В современном кино судьбе женщины уделяется мало внимания, — сказала Ундина. — Нет и серьезных ролей для женщин. А мы хотели бы рассказать о судьбе женщин вашей страны, майор. Их проблемах. Об эмансипации, например.
— Благодарю, на сегодня я удовлетворен. — Понсе поднялся и учтиво поклонился. — Я не стану вас более беспокоить. Другие, надеюсь, тоже. Пожелаю больших успехов. А сценарий — пусть зреет.
Такси здесь стоит дешево. Водитель, который вез Бернсдорфа из аэропорта в отель, сказал:
— Два доллара в час, сэр. Все равно ехать будем или стоять.
В аэропорту Берисдорф ничего не добился ни с помощью денег, ни увещеваниями. Аппаратуры ему не вернули. Не получил он и вразумительного ответа на свои вопросы. Кто советовал обратиться в главное таможенное управление, кто в полицию, кто не то в министерство внутренних дел, не то в министерство просвещения. Во всех комнатах, в которые он заходил, на стене висел один и тот же портрет — улыбающегося во весь рот президента Араны, красавца мужчины в генеральском мундире. Правительство ПР бесславно ушло в отставку, и политика социального либерализма и терпимости предана забвению. Офицеры, принимавшие Бернсдорфа, ссылались на какое-то высокопоставленное начальство, до которого рукой не достанешь. Положение вещей отнюдь не соответствовало картине, нарисованной «шеф-идеологом» Кремпом.
