Слово «противоестественное» не совсем соответствовало стилю рассуждений Марата. Он пробовал его заменить каким-либо другим понятием, но злополучное словцо прилипло и не желало отставать.
«Ладно, пускай будет „противоестественное“, — согласился сам с собой Марат, — пускай… Но что мы теперь станем подразумевать под этим ярлыком? Медицинские опыты? Подпольные операции? Что?»
«Производство наркотиков. — Ответил ему внутренний голос. — Перегонку невостребованных морговских „жмуриков“ в оригинальное экстази. Может, не от всех друзей он таился. Вот Ирокез с Владом шантажировали сбытчиков дурмана. Стригли купоны с макушек оглушенных милицейской ксивой розничных торговцев. За скромное вознаграждение чистили упавшее в нравах общество потребления. Забыл? Все твои дружки — одна шайка-лейка. Они тебя всегда дурачили, бизнесмены хреновы… А ты из-за них мента завалил, на лесозаготовках корячился, скрываешься, будто беглый зек, по подвалам тетради тыришь…»
Благодаря внутреннему голосу, стилистика рассуждений Марата и вовсе захромала. Развязный, приблатненный тон второго «я» обескураживал. Наверное поэтому, растерявшийся от неожиданного хамства воображаемого собеседника путник зазевался и со всего хода налетел на припаркованный у обочины автомобиль, больно ударившись о бампер машины голенью левой ноги.
«Слепая кишка! — Успел ехидно крикнуть скрытый в подсознании отвратительный тип. — Нора кротовья!»
«Да пошел ты! — Скрипя зубами и пританцовывая на месте, вслух выдохнул Марат. — К чертовой бабушке! Барбос несчастный…»
Он хотел добавить еще что-нибудь обидное, но тут услышал звонкий женский смех. Перестал скакать и обернулся.
Рядом с автомобилем, у приоткрытой водительской дверцы стояла совсем молоденькая девушка. Ладошкой одной руки пытаясь зажать себе рот, второй она трясла в воздухе, будто сильно обожгла пальцы. Из ее серо-голубых глаз по щекам текли слезы. Цвета спелой пшеницы волосы незнакомки, развеваясь на ветру, смахивали крупные прозрачные капли на спортивную синюю ветровку с белым воротником, оставляя там темные пятна.
— Прошу прощения, — смущенно заговорил виновник происшествия. — Я задумался и вовремя не среагировал на появление Вашего транспортного средства. Надеюсь, ничего из мною сказанного Вы на свой счет не приняли… Мне ужасно неудобно…
Голень саднило, словно по ней рашпилем прошлись. Хотелось нагнуться и потереть ушибленное место рукой, но Марат мужественно крепился, боясь еще больше рассмешить молодую особу.