Поразительно, как один пережитый момент жизни сближает людей даже больше, чем годы, прожитые вместе. Что ни говори, а она ему нравилась.
Так прошел час, затем другой. Никто никуда не торопился. Только утром принц признался ему, что его отправили свататься к принцессе из другого королевства. Сам он того не хотел, но отец, которого прозвали Нищий Король за особые заслуги перед империей, его и не спрашивал: интересы королевства важнее интересов принца. Тем более, как говорил король Шайра, такой союз должен создать дружбу, а значит и обеспечит деньгами.
Тут-то Том им не завидовал. Как ни крути, а свободы у них, похоже, тоже никакой нет.
Он снова мельком глянул на Нессу. По идее и она в свои пятнадцать уже должна была выйти замуж за кого-нибудь пузатого и богатого королька с широким карманом, на каком-нибудь далеком севере в самой заднице цивилизации, но не вышла. Почему? Вроде, характер просто идеальный, да и тело… Редко встречаются такие миловидные принцессы, большая часть из них – толстенные прыщавые туши, напоминающие больше брюзжащих свиноматок нежели богатых образованных дам. Сам-то он их не видел, но судя по портретам – ух!
Том сам себе пожал плечами и продолжил наблюдать за звездами.
***
Близилась полночь. Рокот цикад из кустов на том берегу речушки медленно нарастал, сверчки уныло тренькали свои одинаковые мелодии, а вода под их ногами тихо и размеренно журчала…
И тут его бросило в жар.
Случилось это неожиданно, мгновенно. Еще секунду назад Том просто лежал на траве, любуясь природой, а тут вдруг схватился за сердце и стал задыхаться, покрываясь потом и начиная дрожать.
Несса сразу же кинулась к нему, перевернула с бока на спину и стала кричать его имя:
- Том! Том, очнись! Белфер! Кто-нибудь, позовите Белфера!..
Ее голос утопал в шипении реки.
Разрываемый болью и бесчисленными конвульсиями, он закрыл глаза и увидел.
Бам!
Он налетел на огромный камень, торчащий из самого дна яростно ревущей реки и режущий злобные волны напополам. Отвратительно хрустнули под руками ребра, а череп, стукнувшись о твердую ребристую поверхность, почти раскроился напополам. Но он жил.
Бам!
Снова боль, снова рокот реки становился еще ужаснее, а страдания невыносимыми. Но он жил, несмотря ни на что. И вопросы задавать было некогда.
Хрясь!
Сломалась вторая нога, перед глазами плясали кровавые круги.
Он не без усилий загнул левую руку за спину и со всех сил вцепился в рукоять тролльского ножа, чье острие выглядывало у него из груди на добрую половину. Легкие пронзила режущая боль.
