«Принц! – вспыхнуло в его голове. – Какие, твою мать, уродства?!»
- Вот как? – заинтересовался первый. – И что же тогда?
- Признаться, - старик смущенно замялся, - сначала я думал, что добился такого результата сам, своими силами и знаниями, вот только потом до меня дошло, что…
Тут Том не выдержал. Чувствуя, как горят легкие, он закашлялся и вынужден был открыть глаза. Обнаружив себя в обществе странных, незнакомых ему людей, часть которых имела при себе пики и алебарды, он перевернулся, свалился с койки и, попытавшись удержаться, схватился за кусок ткани, свисавший откуда-то сверху. С грохотом на него обрушились необычные инструменты – изогнутые ножи и тонкие серебристые щипцы, - а следом за ними в землю перед его лицом воткнулся знакомый нож – или, вернее, он больше напоминал целый меч, длинный и изогнутый как сабля.
Не теряя времени на размышления, он схватился за длинную рукоять (кажется, раньше она была больше, разве нет?) и с легкостью бегемота-балеруна поднялся на ноги, выставив перед собой тролльский клинок.
Его шатало, рвало, а каждое движение отдавало болью, но не для того он сбежал от троллей, чтобы попасть в лапы кому-то еще!
Люди с алебардами с криками кинулись на него и уже приготовились насадить его тело на копья, как тут их одернул властный молодой голос.
- Довольно!
Перед глазами все плясало. Взглянув на себя, он понял, что одет в какой-то льняной белый балахон до самых колен.
Том повернул голову в сторону источника звука и увидел в нескольких метрах от себя высокого черноволосого парня, одетого в какой-то нелепый серый мундир с воротником из шкуры рыжей лисицы. Где-то он уже видел это нахальное, вытянутое лицо с тонкими бровями и кривоватым, слегка длинным носом, вот только где?
Он споткнулся и свалился на землю. Попытался встать, опираясь на клинок, но тут тошнота подступила к самому горлу, и его нещадным образом вырвало прямо на землю.
- Это вполне предсказуемо, - пояснил старик в старой робе и с гладкой, как яйцо, головой. – Такого количества обезболивающих зелий я в своей жизни не вливал еще ни одному пациенту! - последнее слово он произнес с трудом, выговаривая его чуть ли не по буквам.
В голове мальчика медленно начало проясняться. Например, к своему удивлению, он обнаружил, что еще не мертв и тело, вроде как, больше не перебинтовано, вот только от кожи исходил отвратный сильный запах какого-то хвойного растения, а на запястьях, где раньше были веревки, виднелись уже заросшие, но все еще страшные шрамы.
