Она повернулась ко мне с довольной улыбкой.
— Тебе не все равно. Это заметно.
— Я прибрался, — сказал я, пытаясь посмотреть на свой двор ее глазами. — Предыдущие жители реально запустили его.
Она кивнула, соглашаясь с ним, и продолжила созерцать пустынное пространство.
Я не мог не почувствовать себя каким-то профаном, когда представил разницу между воображаемым мной видом ее дворика и моего. Мое уважение к ней окрепло, когда я прикинул, сколько времени и сил должно было отнять у женщины самостоятельное проживание и содержание хозяйства.
— Немного сумасшедшая соседка… — проговорил я, продолжая изучать глазами бокал. — Мне нравятся наши ужины.
Я схожу по тебе с ума, не сказал я.
Она кивнула и сделала еще один глоток вина. Солнце отражалось от хрустальной ножки бокала и от рыжих и золотых отсветов ее волос. Раньше я не замечал их: они были похожи на пламя. Внезапно я осознал значения всех метафор о поглощении пламенем, и каждая из них подходила.
— Мне тоже.
Потом она вдруг тихо усмехнулась, и я ждал, что она скажет еще что-то.
— Вообще, это очень мило, — начала она, толкая маленький камешек по потрескавшемуся цементу носком своего ботинка. — Мне не хватает этих мелочей.
Я внимал тону ее голоса, отрешенному и мягкому. Интересно, чего еще ей не хватало.
— Ты имеешь в виду готовить для кого-то? — уточнил я.
— Конечно, — кивнула она. — Или просто компании. С бывшим мне было… хорошо. Это единственное, что я могу сказать. Но нам не было восхитительно.
Настал мой черед кивать. Я понимал, о чем она, — получать удовольствие от общения с человеком, но не ощущать принадлежности друг другу.
—Мне не хватает именно глупостей, — начала она, качая головой. — Чтобы кто-то косил траву на лужайке, доставал с полки что-то тяжелое… — Она улыбнулась, и я слегка подтолкнул ее локтем. Тогда она продолжила самым нежным голосом.
— Мне бы не помешало дружеское плечо… — она замолкла, а затем облизнула губы и подняла бровь. — Хотя с некоторыми вещами я и сама могу справиться.
Румянец исчез, и она сделала большой глоток. Моей коже было слишком жарко, а рукам — слишком пусто.
— А сейчас сможешь? — поддразнил я ее.
— Определенно.
Ее губы преобразились в хитрой улыбке, и затем она отвернулась, но я успел ее увидеть.
— Я был бы не против услышать об этом больше.
Нора взглянула на меня изучающим взглядом.
— Думаю, это будет проблематично.
— Да?
Только тогда я осознал, как близко мы были друг к другу. Мне нужно было только чуть-чуть наклониться, и я мог поцеловать ее.
