Она, наконец, сумела разорвать контакт и сесть прямо, схватив свой бокал вина.
— Ты разобьешь мне сердце, — легонько рассмеялась она, стараясь сделать так, чтобы это выглядело шуткой.
— Я не хочу.
Они уставились друг на друга на секунду, после чего она поставила свой бокал и начала нервно теребить салфетку.
— Ух, стало неловко, — посмеялся он, проводя рукой по волосам.
17 июня.
На следующий вечер она сделала салат из пасты со свежей моцареллой и помидорами.
— Боже, я люблю твою стряпню, — промычал он, проглатывая. Он всегда мычал и закрывал глаза, когда кушал что-то вкусное. Ей было интересно, знал ли он сам, что делает так.
— Помидоры с моего сада. Также и базилик.
— Помидоры – изумительны, — вздохнул он. — Как они называются? Они такие цветастые, должно быть у них какое-то сумасшедшее название, типа Дикая Женщина или Большая Пташка.
Нора засмеялась и кивнула.
— Фиолетовые называются Чероки. Желтые – Ножки банана. Зеленые – мои любимые – Зеленая зебра.
Он беззвучно проговорил «Ножки банана» и ухмыльнулся, мотая головой, так если бы это действительно было так.
Она смотрела, как он ел, а он посмотрел на нее и улыбнулся перед тем, как он наклонился, чтобы сделать еще один укус. Она почувствовала тревогу и взволнованность, смешанные в груди. Она не знала, как она могла чувствовать нечто вроде этого к кому-то, кого она только встретила. Казалось, он так легко получал все с ходу. Его желание видеть ее каждый вечер было обычным фактом для него, незамысловатым. Он любил проводить с ней время, так же, как он любил этот ужин: что-то, чем он наслаждался, пока это было рядом с ним.
Он взглянул на нее снова и увидел, как она смотрит на его губы.
— Что? — улыбнулся он, но глаза его загорелись чем-то сильным и теплым. Он медленно, дразня, облизал свои губы. — Ты смотришь, как я ем?
Она чувствовала, что он играет с ней, бросая вызов подчиниться оболочке, которая уплотняется с каждой их ночью вместе.
Она опустила глаза на свои руки и засмеялась, но прозвучало это принужденно. Ей хотелось убрать напряжение между ними, хотелось признать то, что они оба чувствовали эту тягу, это необъяснимое притяжение, но ей было страшно узнать, значило ли это что-нибудь для него. Ей было интересно, как много женщин он оставил по всему миру, чувствовавших себя так же, как и она. Она моргнула, прочистив мысли. «Что подтолкнуло тебя к выбору твоих татуировок и пирсингов?» тихо спросила она.
