...День клонился к вечеру. Гомбо уже давно ускакал на лошади, чтобы на перепутье дорог остановить машину, просить помощи. Эрдэнэ стонал, теряя силы, истекая кровью. Где же брат? Не мог он его бросить...
Машин, пересекающих степь, много, но это тяжело груженные транспорты, им нельзя отклониться от своего пути. Гомбо удалось остановить «газик».
К подножью Голубой скалы «газик» подъехал, когда солнце уже прощальным светом озаряло степь и небо. Скала хорошо освещена закатом. Из машины вышли люди. Орлица не хотела сдаваться и, кто бы ни пытался залезть на скалу, бесстрашно кидалась, рассекая крыльями воздух.
Пожилой монгол в военной форме покачал головой:
— У нее гнездо... Хотя она и мать, но злая мать, придется застрелить...
Раздался выстрел. Орлица, распластав крылья, обрушилась вниз, оставляя на остриях камней черные перья. Эрдэнэ, бледного, окровавленного, едва живого, сняли со скалы, оказали помощь, отвезли в юрту Цого. Поздно вечером приехал и Гомбо.
Бабушка Дулма плакала. Люди, которые привезли Эрдэнэ, обещали завтра прислать фельдшера. Голубая скала принесла юрте Цого несчастье. Бабушка наполнила большую чашку молоком, вышла из юрты, повернулась лицом к востоку, быстро зашагала, поливая землю молоком. Она верила в старое: по этой молочной дорожке к Эрдэнэ вернется его здоровье.
На другой день приехал фельдшер. Промыл Эрдэнэ раны, покрыл мазью, перевязал, дал горькие порошки. Эрдэнэ лежал на животе, молчаливый, обиженный. Ждали дедушку. Он вернулся веселый. Удачное совещание. Дверцы юрты приоткрыл, ворвалась любимая его песенка:
Иноходец быстро бежит —
ветерок степной.
Жаркое небо горит
над моей головой...
Бабушка встретила его, пряча свои опухшие от слез глаза, не знала, как начать рассказывать о беде; Цого догадался, послышался его громкий смех:
— Знаю! На усадьбе все знают! Молодец, Эрдэнэ, на самую вершину залез... Боязливый не полезет! Где он?..
— Лежит больной, — робко ответила бабушка, ничего не понимая.
Дедушка опустился к постели Эрдэнэ:
— Здорово тебя наказала орлица... Гнездо — юрта матери, воров не пустит. Будешь осторожнее, не лезь в огонь, сгоришь!..
...У котла сидели не все, не было Доржа, лежал в сторонке Эрдэнэ. Поужинали. Дедушка опять пододвинулся к постели Эрдэнэ:
— Ты счастливый, орлицы злее волчиц, набрасываются и норовят выклевать глаза...
— Я голову спрятал в расщелину, — тихо ответил Эрдэнэ, — потом залез в черную выбоину...
— О, ты дважды счастливый, в таких расщелинах и выбоинах нередко гнездятся змеи.
