Рядовая женщина задыхается от давления мужской власти. Это ощущение удушья зачастую именуют депрессией.
Такое положение вещей не изменится, пока женщина не начнет сама участвовать в управлении обществом. Но как добиться этих перемен? Что будет с детьми?»
Где-то рядом спустили воду, и босоножки прошагали мимо кабинки Мэрион. В эту минуту дверь открылась, и в туалет вошел еще кто-то.
— Привет, Лулу. А я недавно о тебе вспоминала.
— А-а, Пэтси. Ты чего здесь? — Голос у Лулу был совсем пьяный.
— Представляешь, тут в туалете какая-то сумасшедшая баба такое орет — уши вянут!
— Где? — спросила Лулу. Не совсем твердо шагая, она прошла мимо кабинки Мэрион. — Она здесь?
— Я не знаю — ответила Пэтси шепотом. Она прошептала что-то еще, но Мэрион не расслышала, что именно.
— Щас разберемся! — сказала Лулу, готовясь перейти в наступление. — Тут есть кто? Выходи! — Она громко забарабанила в дверь кабинки М. рион.
Вся эта история была просто унизительна, нелепа, абсурдна. Мэрион яростно дернула слив.
— Минуточку, — сказала она, потом открыла дверь и с негодованием посмотрела на Лулу.
— В чем дело?
— О, миссис Хендерсон… Я думала вы…
— Что случилось?
— Да здесь одна сумасшедшая…
— Сумасшедшая?
Пэтси, которая, очевидно, была большим дипломатом, задумчиво покачала головой.
— Знаете, все выпили — с кем не бывает… У вас новая прическа, миссис Хендерсон?
— Странно. По-моему, когда я вошла, здесь никого не было, — решительно заявила Мэрион. Только сейчас она вспомнила, что так и не пописала, пока сидела в кабинке.
— Хэнк произнес потрясающую речь.
— Да, мне тоже понравилось. — Некоторые благодарят, когда хвалят их мужей, но Мэрион никогда этого не делала. Она красила губы, а обе женщины молча смотрели на нее. — Ну, я пошла искать Хэнка.
— Мне кажется, я его видела в баре.
— Спасибо. До свидания.
Пэтси слегка помахала рукой, явно в замешательстве оттого, что миссис Хендерсон, судя по ее словам, ничего не слышала. Но она-то слышала — слышала собственными ушами.
Мэрион вышла в коридор, но вспомнив, что оставила сумочку на полке у раковины, ринулась обратно. Лулу уже держала сумочку в руках.
— Благодарю вас. Я за ней и вернулась. — Мэрион схватила сумку и прижала ее к груди.
Вот уж повеселились бы все, прочитай они то, что тут написано! Вот уж дали бы волю своему злорадству! Можно себе представить, как яростно стали бы ее осуждать. Ну и дамочка — типичный синий чулок, бунтарь-одиночка, все жалуется на судьбу, а сама небось своего не упустит, будьте уверены! Стерва зажравшаяся — бунта ей захотелось, а на деле только бы бумагу марать, чтоб самой же потом было что почитать на горшке в общественной уборной. Интересно, насколько «эмансипирована» Синтия Мур? Способна ли она повязать фартук вокруг толстого животика Клэя и щелкнуть его по носу?
