Иногда она ходила по магазинам чуть ли не целыми днями — по шесть часов кряду — не останавливаясь даже выпить чашечку кофе. Ей нужно было купить и принести домой столько всего разного: постельное белье, фарфор, светильники, пепельницы, надувные вешалки, кожаные корзины для мусора, медные кастрюли и сковородки, всякие французские штучки для кухни и, конечно, одежду. Она покупала уйму одежды. Список необходимых покупок растягивался бесконечно.
Все чеки она выписывала на многочисленные банковские счета Клэя. И ей вполне искренне казалось, что она ни за что не платит. Но кто-то же платил? Вероятно, Клэй. Однако о нем она думала меньше всего, когда делала покупки.
Домой она вваливалась чуть живая, спину ломило, суставы пальцев ныли от тяжеленных сумок, она швыряла добычу на пол посреди спальни и ее охватывало блаженное чувство удовлетворения. Иногда она по нескольку дней не притрагивалась к покупкам. Почему-то как только она отрывала ярлык и прятала вещи, они теряли свою волшебную силу.
Время от времени Клэй начинал протестовать. Особенно его раздражали цены. Уж очень ее заносило.
— Восемьдесят долларов за ярд! Зачем такие дорогие портьеры? — спросил он, когда она принесла пятнадцать разных образцов и разложила перед ним на кофейном столике рядом с орешками, которые он пожирал горсть за горстью.
— Я подумала, вдруг тебе тоже захочется поучаствовать, — вместо ответа сказала Синтия.
Ему не захотелось. Он сидел широко расставив ноги и опустив скрещенные руки, живот у него свисал вниз, на лице застыло страдальческое и упрямое выражение.
Она сделала еще одну попытку.
— Я не спорю, цены ужасные. И я не меньше тебя переживаю из-за этой проклятой инфляции.
— Неужели нельзя было купить хотя бы долларов по сорок?
— Почему? Можно. В магазине Шумахера была ткань по сорок, только она мне не понравилась. Какая-то серозеленая, а поярче у них не было, я узнавала.
— Сколько ярдов тебе понадобится?
— На окна в гостиной? Ярдов тридцать, наверно. А если делать оборки, то и побольше.
— Это же минимум две тысячи четыреста!
— Плюс работа. Кому-то надо их сшить, повесить на место. И еще подкладка.
— А подешевле ничего нет?
— Прости, дорогой. Но я уже все обыскала.
— Я знаю одного торговца, он получает ткани из Гонконга — уцененные.
— Пожалуйста, не надо.
— А что? Может, они хорошие.
— Они отвратительные. Послушай, либо мы отделываем квартиру хорошо, либо не отделываем вовсе. Если хочешь, я хоть завтра могу пойти в фирму Мэйси и за шесть тысяч ты получишь полный ремонт. Но какой в этом смысл?
