— Да, наверное. — Я поблагодарил ее и повесил трубку.
У деревенских телефонов все-таки есть свои достоинства.
Закурив, я устроился на веранде в одном из кресел-качалок. Через секунду послышались шаги. Из дома вышла миссис Сип. Она постояла, глядя на пол, потом села рядом со мной. Внимательно посмотрела на меня. В ее глазах не было слез.
— Вы, наверное, сыщик? — спросила она медленно, несмело.
— Да, я представляю компанию, которая застраховала жемчужины Леандра.
Она смотрела прямо перед собой, в пространство.
— Я думала, что ему здесь будет спокойно, что никто больше не будет его преследовать, что здесь он найдет убежище.
— Он совершил ошибку, пробуя оставить у себя жемчуг.
Она быстро повернулась ко мне. На равнодушном до сих пор лице внезапно появился испуг.
Я сунул руку в карман, достал носовой платок и развернул его. Они лежали рядышком на белом полотне и стоили двести тысяч и несколько жизней.
— Он мог иметь убежище, никто его у старика не отбирал. Но ему этого было мало.
Медленно, как бы с расстановкой, она осмотрела жемчужины. Ее губы дрогнули. Голос стал хриплым.
— Бедный Уолли, — сказала она. — Значит, вы их нашли. А вы проворны. Он убил десятки рыбок, пока сумел это сделать. — Она подняла на меня глаза, в которых отражалось легкое удивление: — Я всегда была против этого. Вы помните старую библейскую притчу о козле отпущения?
Я отрицательно покачал головой.
— О животном, на которое переводили все человеческие грехи. А потом изгоняли в пустыню. Эти рыбы были его козлами отпущения. — Она улыбнулась мне, но я не ответил на ее улыбку. — Видите ли, — продолжала она с тем же выражением лица, — когда у него были эти жемчужины, то есть те, настоящие, он считал, что за все, что он выстрадал, они стали его собственностью. Но ему не было бы от них никакой пользы, даже если бы он смог их найти. Пока он сидел в тюрьме, местность изменилась, и ему так и не удалось найти то место в Айдахо, где он тогда их закопал.
Я почувствовал как бы прикосновение холодного как лед пальца, которым кто-то провел по спине. Мой рот открылся, и чей-то чужой голос спросил:
— Как это?
Кончиком пальца она прикоснулась к одной из жемчужин. Я продолжал держать их в том же положении. Рука у меня как бы окаменела.
— Тогда он купил эти. В Сиэтле. Они пустые внутри, наполнены белым воском. Выглядят очень красиво. Я, конечно, никогда в жизни не видела настоящего дорогого жемчуга.
— Зачем он их купил? — спросил я хрипло.
