— Чьи овцы? — сердито крикнул он..
— Мои, — раздался голос Абу-Омара. Поздоровавшись, сторож спешился. На вид ему было около шестидесяти. На плече — ружье, вокруг пояса — патронташ.
— Ох, Абу-Омар, — невесело вздохнул сторож. — Что у нас за жизнь? Никакой радости, одно лишь горе. Но что поделаешь? Приходится мириться. А у тебя как дела? Как дети?
— Слава аллаху, живут потихоньку. Семья большая: шесть мальчиков и четыре девочки. Трех я замуж выдал, дедом уже успел стать. Тяжело сидеть в седло и день и ночь. Но с этой лошадкой я никогда не расстаюсь, даже сплю в седле.
Помолчали. Вскоре сторож опять пожаловался:
— Жена больна. Ум-Омар пыталась лечить ее огнем, но толку никакого.
— Я слышал, завтра бек приезжает, будет охотиться на зайцев. Это правда?
— Да, правда. Надо собрать ему молока. Ты ведь знаешь, его управляющий хуже зверя. Совсем замучил крестьян. А у меня все выспрашивает, с кем бы ему переспать. Сколько зла причинил этот негодяй мне, старому больному человеку! А стоит появиться французам из полицейского отдела, так он, точь-в-точь как бек, начинает сразу же орать: «Привяжи коней, задай им корм, режь барана, жарь мясо!» Будто я женщина и других дел у меня нет. И все эти унижения я терплю из-за куска хлеба! Так-то, Абу-Омар!
— Да вознаградит нас аллах за долготерпение! Живем честно, чтобы не стыдиться перед людьми. А сейчас скажи лучше, что нового у шейха Абдеррахмана.
— Шейх ненавидит меня, только вот понять не могу за что. Говорит, ты не молишься. Но я ведь неграмотный, ты же знаешь, ни читать, ни писать не умею. Не верю я этому шейху. Он считает меня грешником, а я, клянусь аллахом, не делаю ничего плохого. И уж наверняка я угоден аллаху больше, чем он. Пусть аллах заклеймит всех их позором!
В это время раздался протяжный гудок Паровоза — это проходил поезд из Алеппо. Он шел с севера на юг, и в нем, как всегда, было много пассажиров, особенно при перевозке французских солдат. Одни из них поддерживали Петена, другие — де Голля, одни были союзниками англичан, другие — их противниками.
Услышав гудок, пастухи; стали быстро собирать отару, так как на рельсах часто гибли овцы, козы и верблюды В этих случаях мясо погибших животных крестьяне делили между собой. Поезд промчался, и снова наступила тишина.
Утренняя звезда сверкала ярче остальных и была настолько хороша, что напоминала молодую красавицу в минуты пробуждения.
Шейх, взобравшись на крышу самого высокого дома, стал призывать жителей к утренней молитве. Сторож и Абу-Омар поспешили на зов, а пастух погнал стадо в деревню.
