Фрэди внезапно умолкает и оборачивается в сторону освещённого трона. Король, в полудрёме, вскакивает с места.
Король(истошно кричит). Шванк! Шванк! Шванк! (Тут же падает на трон и вновь засыпает.)
Фрэди. Псевдоним, что он себе избрал, словно загипнотезировал его. Сеньор ван Шванк!.. Звучит-то как!.. Он трижды нацарапал его на входной двери, и ещё внизу, в коридоре, и даже стрелку пририсовал. Ни один налоговый инспектор ни разу не ошибся. Но однажды, в прошлом году, мы получили странную посылку, большую и тяжёлую. Имя «Шванк» было выведено на ней с четырёх сторон огромными красными буквами. И ещё Ю. Эс. Эй! Внутри лежал магнитофон и письмо за подписью: «американская принцесса». (Свет загорается над магнитофоном.) Так это всё и началось. Год и три месяца тому назад. Каждый месяц она присылала по пять боббин плюс тысячу песо, чтобы папа не хандрил. И он наговаривал свои мемуары. Хотя навряд ли он что-либо помнил!.. Понимаешь, капитан, о временах монархии у отца, вообще, сохранились крайне смутные воспоминания. Почти что и ничего. Да, в сущности, ничего. (Про себя.) Может быть он оттого и не помнил, что целых двадцать лет старался не забыть. Как тот, кто всё время щипает себя, чтобы не уснуть и в конце концов не чувствует ничего, кроме боли. (В сторону капитана.) Но письмо из Нью-Йорка было адресовано королю. Написано от руки и с почтением подписано. Отец даже отыскал в нём слезинку. Наконец-то забрезжил свет. Он стал заполнять боббины, день за днём. Запишет, наклеит марку и отошлёт обратно, экспрессом, с уведомлением. И адрес старательно выведет: Долли Кокомакис, пост рестант, Нью-Йорк, 13. С оплатой при получении. (Тормошит отца.)
Король(подскакивает на месте). О, Сесилия, Сесилия!..
Фрэди(лицо его просветлело). Долли не обманулась в Его Величестве.
Звучит музыка. Король встаёт. В руке у него микрофон.
Король. Сесилия.
Фрэди(возвращаясь в свой угол). Королева. Моя мать. Родив меня, умерла.
Король(ностальгически). О, Сесилия! Моя Сесилия, такая нежная, такая белоснежная. Помнишь ли ты наше озеро, о Сесилия? Нашу лодку? Заросли сирени, птиц под облаками, солнечных зайчиков на стене павильона, в ту румяную весну, такую безмятежную весну, что не вернётся к нам никогда, Сесилия, о, Сесилия!.. (Плачет.)
Фрэди(со своего места). Но жизнь берёт своё. Берта!
Король(посмеиваясь). Берта!..
Фрэди. Эта меня не рожала. Она была женой драгунского капитана.
Король(шаля и посмеиваясь). Берта, Берта, маленькая Берта, увёртливая Берта, шея белая, лебединая, воздушная. Ягоды тогда появились в лесу, и вдруг припустил дождь, Берта — Берта, и молнии ударили в деревянную хижину, и отблеск их застыл в твоих распахнутых глазах, в твоих жарких, каштановых волосах. А затем, в костре весело потрескивают дрова. Оленьи рога на стене. Бутылка рома, твоя королевская осанка, наш союз. О, Берта, Берта!..
