Стариков пришлось оставить в Тифлисе - долгих переходов по горам Лапушев с Каландадзе не смогли бы осилить. Впрочем, оба развили бурную активность, и по прибытии в Эривань экспедиция была окружена необычайным вниманием местных военных властей. Команду IX отделения уже ждали сопровождающие отряд армянского легиона, имевший совершенно непроизносимое название хмба. Командовал этим хмба мрачный абориген - Христофор по имени и хмбапет по должности. С военным делом добровольцы-легионеры были знакомы неважно, однако прекрасно ориентировались в горной местности. Дальше Эривани рельсов проложено не было, поэтому остаток пути пришлось проделать верхом. Прибыв в Игдирь, который недавно был турецким провинциальным центром и назывался Ыгдыр, они догнали посланную накануне из Тифлиса обстоятельную телеграмму от Тихона Мироновича. Кавказская жандармерия поработала добросовестно и собрала-таки, пускай с безбожным опозданием, интересные сведения. В телеграмме говорилось про шхуну, потопленную в районе Сухума, про выловленных из волн турецких рыбаков, приведенных в сомнабулическое состояние, а также про самолет, пилот которого потерял сознание, когда расстреливал очень похожий парусник. Еще было найдено несколько трупов не имевших никаких внешних повреждений, и другие признаки магнетического воздействия. Без всякого сомнения, эти следы оставил Эрхакан, и тропа вела от абхазского побережья через Тифлис к Игдырю - здесь похожего человека видели прошлой ночью. - Он опережает нас на сутки или чуть меньше,- резюмировал Садков.Поторопимся. После короткого отдыха отряд, сменив лошадей, двинулся на восток, где взметнулась на высоту пяти верст вершина Большого Арарата. Отправившись в путь на рассвете, они долго ехали по плоскогорью, поднявшемуся не выше версты над уровнем моря. Было не слишком морозно, градусов 10-12. По сторонам дороги росли буковые рощи, кое-где проглядывали хвойные деревья. Здесь не было ледяных цирков и куполов, потрясавших воображение на Большом Кавказе или в Гималаях. Скалистые склоны украшали острые выступы. Вдали виднелись конусы потухших вулканов, которые выстроились цепочкой, образуя хребет, ведущий к главной вершине.
Садкову показалось, что хевсур хочет поговорить с ним без посторонних, и капитан второго ранга, подстегнув лошадку, предложил Дастуриеву отправиться вперед на разведку. Кадаги сурово возразил: - Нельзя, командир. Они попытаются напасть на нас в пути. Дастуриев, хмбапет и Барбашин устроили военный совет и выдвинули нескольких легионеров в головной дозор. Ротмистр отправился с ними, так что Садков с подпоручиком остались наедине. Подъехав вплотную к шефу IX Отделения, Кадаги проговорил с усмешкой заядлого заговорщика: - Хати еще интересную вещь показал. Скоро ваша партия власть возьмет. - Моя партия? - переспросил удивленный Антон Петрович.- Я, как бы сказать, ни к одной партии не принадлежу. И вообще далек от всех этих политических интриг. Теперь удивился Дастуриев. Сквозь трехдневную щетину, покрывавшую его свирепое лицо, проступила растерянная гримаса. Хевсур пролепетал: - Разве вы не большевик? Или, может быть, эсер? - Спаси Господи! Конечно же нет! - вскричал капитан второго ранга.- С чего вы взяли? Смущенный Кадаги сбивчиво объяснил, что в давнем откровении он видел, как Садков и таинственный начальник-мегрел обращались друг к другу чисто социалистическим словечком "товарищ". Рассмеявшись, Антон Петрович весело проговорил: - Даю вам торжественную клятву, что никогда не испытывал особых симпатий ни к социал-демократам, ни к социал-революционерам. И никогда не было у меня знакомого мегрела по имени... Как, вы сказали, его зовут? Выслушав ответ Кадаги, он заверил, что не знает ни мегрела, ни кого бы то ни было по имени Лаврентий Павлович. Дастуриев помрачнел и, пришпорив коня, бросил через плечо: - Может быть, еще познакомитесь...
