Следующая остановка — жизнь. Александра Ивановна
Что бы вы делали, если бы к вам в дверь ломилась соседка?
Добрая подруга, которую знаете без малого сорок восемь лет, с которой за ручку бегали в школу, с которой не развел вас в разные стороны, не заставил поссориться, даже веснушчатый хулиган Володя, в которого (дружно-враз!) вы с подружкой влюбились в десятом классе? С которой ходили в кинотеатр «Салют» (сейчас «Люкс-фильм») на «Плюмбум или Опасная игра» и взахлеб плакали друг у дружки на плече, когда главная героиня упала с крыши дома? Которая утешала вас, когда вы похоронили мужа, и находились на тонком льду потери рассудка?
Что бы вы делали, если бы она ломилась к вам в дверь, врезаясь в дерево гноящейся, окровавленной головой? Если бы в дверной глазок вы ясно видели порванный рот соседки, торчащие пеньки зубов, неестественно вывернутую руку и… другую человеческую голову, голову соседа сверху, Ивана Алябьевича Рассохина, лежащую поодаль, у дверей Свириденко Анечки (проститутки). А минуту-другую назад ваша подруга с жадностью грызла голову Ивана Алябьевича…
Александра Ивановна отступила в коридор.
Бум-бум. Удары в дверь.
Так что бы вы делали, товарищи?
Бум-бум.
Пожилая женщина, шаркая тапочками, проследовала в зал. Остановилась у дивана. Вздохнула. Нагнувшись, ухватилась за верхнюю часть дивана.
Тяжело, однако.
Поднапрягшись, приподняла верх дивана, под которым, — похожее на деревянный гроб пространство. Можно использовать для хранения всяких вещей.
От Евгения Николаевича остался топор-колун. Евгений Николаевич этим топором колол на даче дрова. До самой смерти ездил на дачу. Картошку сажал, огурчики. Клубнику привозил корзинками… А потом — инфаркт.
Александра Ивановна вытерла передником увлажнившиеся глаза.
Взяла колун.
Прошелестела тапочками в коридор.
Бум-бум.
В дверном глазке — нечто бесформенное, распухшее. Голова соседки.
Александра Ивановна откинула цепочку, повернула в замке ключ.
Как только соседка шагнула в полутьму коридора, на голову ее обрушился колун. Череп треснул, на передник, на грудь, на лицо Александры Иосифовны брызнул гной и мозги.
Соседка упала на ковер и больше не шевелилась.
Александра Ивановна всхлипнула.
— Прости, Раечка.
Присела на корточки рядом с подругой. Погладила седые волосы.
