— Виктор! Я тут!
— Ты жива! Жива… — как‑то странно произнес Орлов, стремительно затихая. Злость и ярость уходили так, словно все тело было в дырах. Как дуршлаг. А их место занимала покой и нежность. 'Она жива… здорова…'
— Конечно же, жива… — улыбнулась Ализэль и обняла его.
Метаморфозы продолжались. Мышцы сдувались. Глаза переставали светиться, становясь обычными. Прошло меньше тридцати секунд и вот он стоит — обычный Виктор Орлов. Тяжело дышит. И уплывает. Снотворное и чудовищная слабость от такого напряжения сил сказываются. Поэтому он по — простому падает прямо на каменный пол. Супруга едва успевает его немного придержать, да наспех выдернуть стрелки, дабы глубже не ушли в тело.
— Как! — Закричала Ализэль. — Как вы смогли запустить механизм защиты!? Что вы там творили!?
— Госпожа, — робко произнесла Эхаяйлэль, мы ничего не делали.
— А это что по — вашему!? Он выжат досуха!
— Мы… госпожа, — упала на колени, зарыдав Эхаяйлэль, — я не знаю, что с ним произошло. Сначала о вас спрашивал все чаще и чаще, мрачнея на глазах. А потом, пошел было к выходу из апартаментов, но я его остановила. Сказала, что ему лучше побыть в них. И тут началось…
— Вы убрали наши вещи?
— Да, госпожа.
— А ему о том доложили?
— Нет… — как‑то потеряно произнесла Эхаяйлэль.
— Идиоты… ну есть идиоты!
— Что? — Переспросило то странное гуманоидное существо с безумно золотыми глазами.
— Идиот на родном языке моего супруга означает того, у кого плохо развит ум. Вроде дурака, только куда как сильнее выражено.
— Но госпожа…
— Что, госпожа!
— А действительно, почему сработала защита? — Поинтересовалась одна из солнечных эльфиек.
— И эта туда же… — покачала головой Ализэль. — Неужели никто не понимает? — Она огляделась, только странный гуманоид сидел с самодовольной улыбкой, остальные ждали объяснений. — Во — первых, Виктор не раз слышал о том, что Боги Солнца требуют жертвоприношений. Даже рассказал ряд легенд. И, признаться, весьма жутких. Вырванные сердца, массовая бойня. В общем, ничего хорошего. Поэтому он вполне серьезно переживал, опасаясь того, что меня принесут в жертву. Или еще как убьют. Во — вторых, его попытались не выпустить за пределы апартаментов.
— А что здесь такого? — Пожала плечами одна из эльфиек.
— Там, откуда он родом, такое называется домашний арест. Арест! Что он мог подумать? Меня на жертвенный алтарь, его под замок. Еще и вещи отобрали. Молодцы! Я почти месяц потратила, чтобы вплести в его ауру механизм последней защиты, на всякий случай. А вы смогли ее запустить за несколько часов! Поразительно! Наверное, еще и заигрывали с ним. Что молчишь? Заигрывали? Ну вот. Я так и знала. Это еще одна причина, которая подлила масла в огонь. Я ведь ему сказала, что он такой один, а меня всегда можно заменить. — Произнесла Ализэль и как‑то затихла, поглаживая волосы супруга на голове.
