Сегодня, насколько я знаю, планировалось наполнить агрегат водородом – гелия на заводе не нашлось, а вот баллонов с водородом в избытке. Это повышает опасность использования дирижабля, но община и Данилов вынуждены идти на риски. Летательный аппарат сейчас находится на открытом воздухе – за четвертым корпусом завода, между электроподстанцией и небольшой котельной. Его нос закреплен канатом в стыковочном гнезде самодельной причальной мачты, которую соорудили атоммашевцы. Благодаря особой конструкции стыковочного узла можно свободно опустить дирижабль ближе к земле для погрузки или разгрузки.
Погрузившись в мысли, я не замечаю, как быстро проходит день. Впрочем, мысли мыслями, а с байком я почти закончил, на завтра совсем немного осталось. Выбираюсь из пристройки. Долгожданная прохлада ласкает и успокаивает, ветра почти нет, погода хорошая. Хочется скинуть «намордник», чтобы дышать полной грудью, наслаждаясь тысячами запахов. С трудом сдерживаю этот порыв – не мальчик же, нечего рисковать лишний раз. Сажусь на камень недалеко от входа бывшего здания администрации и смотрю на звезды, высыпавшие на безоблачном небе. Со своим ритмом жизни мне редко выпадает такая минутка, когда можно спокойно и безопасно посидеть чуток, расслабившись и позволив мыслям течь, куда им вздумается. Вот точно так же, в детстве, я пялился на небо, когда с отцом выезжал на Дон на рыбалку с ночевкой. Тогда мир казался добрым, открытым, душевным. Звезды подмигивают мне, искрятся в черном небе, озаряя мир холодным неземным светом. «Подозрительно тихая ночь», – вдруг думаю я. И, словно подтверждая мои опасения, до меня доносится крик ночной птицы.
* * *
Данилов уже вернулся. Он валяется на матрасе, задрав ноги к потолку, и нервно мнет какую-то тряпку.
– Как дела? – спрашиваю я, но Иван молча отмахивается. Делаю еще одну попытку:
– Что там с дирижаблем?
– Готов, – односложно отвечает Данилов. – Всякая мелочь осталась, но это уже не требует моего личного участия. Люк собираются врезать в дно гондолы. Не понимаю, зачем. Сказали, потом все объяснят.
Я мрачно киваю:
– Зато я знаю, зачем…
Собираюсь рассказать ему, что я случайно узнал от Рудика, но Данилов бесцеремонно перебивает меня:
– Ты не видел Мишу?
– Я только вернулся. Байк в порядок приводил. В обед он был со стариком в конце бомбоубежища на этом же уровне. Там, где обычно.
Видно, что Данилов обеспокоен.
– Да не парься ты, – говорю я ему. – Бомбоубежище немаленькое, а пацану скучно сидеть на одном месте, вот и пошел осмотреться.
