«Дурак, дурак, трижды дурак», — он направил Санела в сторону и горестно посмотрел на четкий след, тянувшийся за ним по земле. Правда, держись он ближе к горам, было бы еще хуже: там его след заметили бы с первого взгляда. К тому же полный дневной свет, отсутствие укрытия да предательский ветер, переносящий запахи в любом направлении… Рядом кто-то был.
Он укрылся за известняковой скалой и дожидался либо устойчивого ветра, либо начала бури. Гончие, возможно, были небрежны. Они рассчитывали на террор, грубую силу и колдеровское оружие. Преимуществом жителей Долин было знание земли, на которой они родились. Это некоторым образом уравнивало шансы.
Джерик ждал. Первые брызги холодного дождя упали на траву и в пыль, которая, взметнувшись, яркими оспинами облепила его доспехи. «Этот дождь, — думал он, — прогонит Гончих в укрытие, если они уже не спрятались в лагере». Богам известно: в пути его застало немало бурь. Он знает, что после дождя врагам вряд ли удастся почуять его запах или отыскать след в траве. Штормовой ветер, который чуть не выдал его поначалу, разразившись дождем, дал ему шанс спастись. Хорошо бы дождь не кончился дотемна, а судя по грозовым облакам, это так и будет.
Да, так и будет…
Но тут Санел коротко заржал и тряхнул головой. Джерик поднялся на ноги, чтобы успокоить лошадь и увидеть, в чем дело.
Патруль Гончих, там, на дороге! Джерик похлопал Санела по щеке и потянул вниз за уздечку, потянул сильно, нажимая одновременно коленом на передние ноги лошади: «Вниз, вниз, приятель». Дело в том, что остававшиеся в живых немногочисленные ратники Палтендейла выучились новому способу ведения боя, а их лошади выучились тактике, исключавшей неожиданное нападение на противника, когда воины рубились в рукопашной схватке. Санел всхрапнул и распластался по земле. Джерик сделал то же самое. Они находились под ненадежным прикрытием редких кустов дрока. В отчаянии он держал Санела за шею, их обоих обстреливали тяжелые дождевые капли.
— Тихо, — шепнул он лошади. Хотя конь и был осторожен, голова его может приподняться при шуме, и он выдаст себя. То, чего он просил, было неестественно, и он повторил еще раз, — тихо, тихо, мой мальчик. — Он держал его изо всех сил, похлопывая Санела по морде, ибо всадники были совсем рядом. Джерик слышал, как они шли по его следу.
«Господи, хоть бы они не разбили здесь палатки». Ведь дождь хлестал все сильнее, и поблизости не было лучшего места для ночлега, чем эта седловина в горах, рядом с известняковой скалой.
