«Что случилось с собакой?» – спросил Герберт, но никто из нас не мог ответить.
Наступило молчание, длившееся еще долго после того, как жалобный вой собаки замер на пустынном берегу. А потом это молчание было нарушено. Клянусь жизнью, оно было нарушено приглушенным женским воплем, донесшимся к нам из-за изгороди! Мы тогда не знали, что означает этот вопль; но мы узнали впоследствии. Этот вопль издала мисс Дрюс, когда увидела труп своего отца.
– Вы забегаете вперед, – спокойно сказал патер Браун. – Что случилось потом?
– Сейчас я вам скажу, что случилось потом, – ответил Фьенн с мрачным воодушевлением. – Когда мы вернулись в сад, мы первым делом натолкнулись на адвоката Трейла. Я его вижу как сейчас, с его черными бакенбардами, в черном цилиндре, на фоне голубых цветов, подступающих к беседке; и, как сейчас, я вижу вдали зловещие очертания Скалы судьбы на фоне заката. Лицо Трейла было в тени, но, клянусь богом, я видел, что он улыбается, скаля свои белые зубы.
Как только Нокс увидел Трейла, он кинулся вперед, остановился посередине аллеи и начал лаять на него бешено, надрывисто, злобно, как бы изрыгая проклятия, почти членораздельные в своей лютой ненависти. И Трейл съежился и побежал по аллее, обсаженной цветами.
Патер Браун вскочил на ноги, охваченный удивительным нетерпением.
– Стало быть, собака уличила его? Так? – крикнул он. – Собака-оракул обвинила его в убийстве? А вы не посмотрели, как летят птицы – по левую руку от вас или по правую? А вы не спросили авгуров, какой вид имели жертвенные животные? Я надеюсь, что вы не преминули произвести вскрытие собаки и освидетельствовать ее внутренности? Вот они – те научные доказательства, к которым прибегаете вы, проклятые гуманитарии, когда вы хотите лишить человека жизни и чести!
Фьенн несколько секунд глядел на него, разинув рот. Наконец он собрался с духом и пролепетал:
– Позвольте… что случилось? Что я сделал такого?
В глазах священника снова появилось выражение робости – робости человека, который налетел в темноте на фонарный столб и испугался, что ушиб его.
– Простите, пожалуйста, – промолвил он с искренним огорчением, – я в отчаянии. Простите мне мою грубость.
Фьенн поглядел на него с любопытством.
– Порой мне кажется, что вы самая загадочная из всех загадок, – сказал он. – Как бы там ни было, вы вольны не верить в собачью тайну, но вы не можете игнорировать тайну человеческую. Вы не можете отрицать, что в тот самый момент, когда собака выскочила из воды, хозяин ее был убит самым непостижимым и таинственным образом. Что касается адвоката, то тут дело не только в собаке – есть и другие весьма любопытные детали. Как вам уже известно, доктор и полиция явились на место преступления немедленно. Уолентайн еще не успел дойти до дома, когда его вызвали обратно, и он тотчас телефонировал в полицию. В силу этого, а также благодаря уединенному положению поместья, представлялось возможным обыскать самым тщательным образом всех лиц, находившихся поблизости. Точно так же были обысканы вилла, сад и берег. Орудие преступления найдено не было. Исчезновение стилета почти так же таинственно, как исчезновение убийцы.
