— Так это слухи или подтвержденная информация? — уточнил Курт с нажимом. — Не подумайте, что я хочу опорочить кураторское отделение, но…
— Позвольте вам кое-что объяснить, Гессе, — оборвал его Хармель. — Мы так работаем. Мы читаем отчеты, протоколы допросов и судебных заседаний — и ищем в них нестыковки. Мы отзываемся на донесения самих служителей Конгрегации; информация приходит к нам разными путями, но всю ее мы проверяем. Проверяем дотошно. Вы припомнили, как я едва не отправил под суд вас? Я тоже это запомнил. Всякий раз, когда мне приходится усомниться в честности или добросовестности кого-то из служителей, я вспоминаю одного из лучших инквизиторов Империи; и не говорите, что это незаслуженная слава, а все дело всего лишь в желании руководства создать легенду. Знаю, вы любите это повторять. Но это неправда, и вам это известно не хуже меня. Так вот, вас, Гессе, я вспоминаю при каждом подобном деле. Вспоминаю, чего достиг и кем стал служитель, которого когда-то я заподозрил. И поверьте, у каждого из нас есть что вспомнить и чем одернуть себя. Но — да, слухи. Их мы проверяем тоже. В этом отношении наша служба ничем не отличается от следовательской. И на сей раз слухи донесли до нас следующее: тринадцать человек за последний год, за минуты до гибели заявившие о своей невиновности.
— «До гибели», — повторил Курт медленно. — Вы не сказали «до казни»; стало быть, уже уверились в том, что слухи правдивы?.. И, постойте-ка, Хармель; позвольте я уточню. Эти тринадцать — те, что не признали себя виновными, но (я правильно вас понял?) это значит, что остальные умирали молча или с признанием? Alias[4], в Бамберге за год было казнено больше тринадцати человек?
— Около двухсот.
Курт присвистнул, чуть подавшись назад и на мгновение замерев, и куратор грустно усмехнулся:
— А мне говорили, что удивить вас невозможно… Да, сто девяносто четыре человека за последний год. О тринадцати из них известно, что вину свою они отрицали до последнего, об остальных сказать не могу ничего, кроме того, что прочел в протоколах.
— Куда ваше отделение смотрело целый год? — поинтересовался Курт, переглянувшись с хмурым Висконти. — На месте вашего руководства я постановил бы, что бамбергское отделение в полном составе надо гнать поганой метлой.
— О том, что вы прямолинейны в беседах, мне тоже говорили, — кивнул Хармель со вздохом. — Но я даже не стану пытаться изобразить возмущение, ибо вопрос ваш вполне логичен и закономерен. Ответ прост и в то же время сложен: мы не знали.
