– Судя по тому, что «бедный ребенок» напал на Вас не в одиночку, оградить его от «дурного влияния» не удалось.
Да и когда переезд из одного конца города в другой кого-то от чего-то ограждал?
На другом конце провода вздохнули.
– А может, лучше поговорить с папой «бедного ребенка»?
– Я с ним, к сожалению, не знакома.
– Ну, хорошо. Я поговорю с моим жильцом, – согласилась я, не слишком понимая необходимость этой беседы, – Но если результат будет нулевой, вы заявите в милицию. Думаю, Клеопатра Ильинична Вас бы поддержала. Договорились?
– Посмотрим, – последовал не по-старушечьи твердый ответ. – До свиданья.
И в трубке раздались короткие гудки.
Я не склонна была обвинять своего жильца в смерти Клеопатры Ильиничны. Что касается остального… По мере того, как из головы выветривался сон, мне моментально припомнились Яшкины недомолвки, попытки уклониться от любых прямых ответов, устрашающие рассказки о привидениях. Картинка вырисовывалась вполне простая и понятная. Яшке понравилось жить подальше от родительского всевидящего ока. Единственное небольшое препятствие, которое мешало его полной свободе – мое назойливое присутствие. Для полного счастья оставалось выжить меня из этого дома. Для этого все средства оказывались хороши! Сначала его друзья пытались запугать меня в подворотне. Когда же ничего не получилось, он решил действовать по-другому. Надо же придумать, – запереть меня с муляжом трупа в подвале! (В том, что это был муляж, у меня сомнений уже не было.) А за время, пока я получала заряд адреналина, постарался разобраться с несчастной старухой, которая могла открыть мне глаза на некоторые подробности его биографии. В моей душе поднималась волна праведного гнева. Ну, Яшка, погоди. Сейчас ты мне дашь ответы на все мои вопросы. И я решительным шагом направилась в Яшкину комнату.
Дверь, которую я собиралась брать штурмом, сдалась без боя. От легкого моего прикосновения она бесшумно отворилась. Со времени моего первого визита в Яшкину келью здесь мало что изменилось. Вокруг царил все тот же хаос. Обитаемые участки были завалены бумагами, CD-дисками и обертками от всевозможных сладостей. Нежилые – покрыты все тем же вековым слоем пыли. Все было как всегда. Для полноты картины не хватало только одной маленькой детали – самого хозяина. Его смятая, далекая от требований санитарных норм постель была пуста.
– Удрал! Понял, что я вытрясу из него правду. Ничего. Далеко не убежит, – мстительно подумала я, усевшись на корточки и присматриваясь к бумагам на полу. В основном, это были тетради по английскому языку. Скорее всего, Яшка изъял их из письменного стола Клеопатры Ильиничны. Ничего интересного. Обычные тетрадки с упражнениями. Мельком пролистав некоторые из них, я сосредоточилась на старой газете полугодичной давности, небрежно брошенной рядом. Сложена она была так, чтобы видна была одна страница. Карандашом были обведены небольшая заметка и объявление.
