Заведующая оранжереей, фьордина Симона Вейль, была совсем не рада моему приходу. Она смерила меня тяжелым взглядом с головы до ног, особенно задержавшись на моих туфельках. И я ее прекрасно понимаю, на такую обувь и годовой зарплаты местных рабочих не хватит. Потом она мрачно перечитала записку от моего декана.
– Кудзимоси, что, издевается? – недовольно просила она меня.
– Это вы про зарплату? – обрадованно уточнила я. – Мне тоже кажется она слишком маленькой, не соответствующей тяжести работы.
– Н-да? – скептически посмотрела она на меня. – Это я про аристократочек на шпильках и с маникюром. Фьорда, вы вообще что-нибудь умеете делать?
– Конечно, фьордина Вейль, – бодро отрапортовала я. – Все, что скажете.
– Фьорда, вы вообще представляете, что нужно делать с растениями?
– Конечно, фьордина Вейль. У меня даже растительный питомец есть. И я слежу за его регулярным и правильным питанием. Он у меня даже минеральные добавки получает.
Считается ли железо минералом или не считается? Неважно, во всяком случае, Фиффи его получил предостаточно. И питание у него вполне разнообразное – я со своим любимцем даже яблоком поделилась. Так что обвинить меня во лжи вряд ли удастся, хотя фьордина-заведующая смотрела на меня очень недоверчиво. Я улыбалась ей со всем возможным для меня выражением счастья, но на ее лице это чувство так и не отразилось. Все же женщины такие неотзывчивые…
– Хорошо, приходите завтра, сразу после обеда, – мрачно сказала она. – Халат мы вам выдадим, а вот на ноги вам нужно что-то другое.
– Дело в том, фьордина Вейль, – доверительно сказала я ей, – что у меня нет другой пары обуви и купить ее не на что.
В самом деле. На ту подачку, что вручил мне декан, только тапочки купить можно, и то – без помпонов, на них уже не хватит. Я перевела взгляд на ноги моей собеседницы – ей на помпоны тоже не хватило, да и сами тапочки были не очень.
– Хорошо, фьорда Берлисенсис, мы вам подберем из брошенных у нас, – с ехидцей в голосе сказала заведующая, проследившая за моим взглядом. – А то ваша единственная пара может и не пережить встречи с грифоньим навозом. Он очень едкий, знаете ли…
Из оранжереи я уходила вся в раздумьях, стоит ли эта жалкая зарплата, к которой в нагрузку идет грифоний навоз, таких жертв с мой стороны. О едкости данной субстанции я прекрасно знала – все же целых три года была владелицей Майзи, которая ко мне попала еще почти птенцом. Я вздохнула. Как там моя девочка? Кто чешет ее шейку под нежными перышками и кормит лакомством из специальной жестяной банки? А ведь мне с ней даже проститься не дали…
