Снова помолчали. Старик — то ли осмысливая сказанное, то ли силой привычки. Руслан, любуясь на звезды.
— Акбай — Берта! — крикнул Юлдуз, и, не поворачиваясь, словно продолжая общаться с собаками, заговорил. — Ты спрашивал меня про Предводителя, много раз спрашивал. Целых два. Я знал его. Я знал его, когда он еще был не Предводителем, а всего лишь сыном Арамазда Великого.
Руслан поспорил бы с этим «всего лишь».
— Я расскажу тебе, гость со звезд, то, что никому еще не рассказывал. Даже своему сыну — гордости отца Субудаю, ибо есть знания, открыв которые, совершаем зло.
— Но вы откроете их мне.
Юлдуз снова почесал макушку.
— Я стар. Скоро, совсем скоро — я чувствую это — Великий и Милостивый Арамазд заберет меня к себе. И знания уйдут со мной. Эти знания, то, что я видел, много лет мучили меня. Я переложу эту муку на тебя, незнакомец со звезд. Плохо, если знания уходят. Я знаю, как пасти овец. Когда я пригоняю отару, мои животные нагоняют много больше мяса и жира, чем те, что пасутся новыми летающими штуками. А курдюки их такие большие, что приходится привязывать тележку, а шерсть такая густая, что ломаются машинки для стрижки… мне некому передать эти знания, они умрут, вместе со мной, и это плохо. Но я передам те, что просишь ты, наверное, это хорошо, но они станут уже твоей ношей, готов ли ты взвалить ее на себя, незнакомец со звезд, нести дальше. Не торопись соглашаться, мне много лет, и я скажу тебе — неведение большое благо.
— Готов, — кивнул Руслан, а про себя подумал: «Да что он может такого рассказать? Один раз видел, как Михра уписался, или… как мальчик… с овцами…» Руслан слышал, или читал… многие пастухи… когда долгое время… без женщин… с овцами…
— Это был месяц сафар, или по-современному вандемьер, год… моему Субудаю исполнилось пять весен и еще немного. Да, той весной Ялвач — наш жрец умер прямо в молитвенном доме. Арамазд забрал верного, или неверного — один Всевидящий знает — служителя своего в город у безбрежных лугов. Надо сказать, Ялвач был не самого доброго нрава, и многие, а я в числе многих, говорили, что жрец не прошел огненную реку, что течет у медных врат града. И мост-волосинка Мазэ Камурч порвался под тяжестью души Ялвача, и упала она, и мучится в огне. Не успел потухнуть погребальный костер, и душа Ялвача вознестись на небо, или опуститься под землю, как в наше селение пришел чужак. Он назвался Аштак и сказал, что прислал его Арамазд Всемогущий, который знает, что селение Есиль осталось без жреца.
