И третье – кому-кому, а Нимфоманской он не собирается проигрывать ни в коем случае и ни за что!
Степан отдал необходимые распоряжения, предварительно созвонившись с отцом. Отец воспринял его слова спокойно, хотя иногда чувствовалось, что его так и подмывает сказать сыну все, что он о нем думает! Но в любом случае, команда была получена и одобрена, и машина секретных операций под управлением Тимофея пришла в движение.
А Степан? А что Степан? Он просто помылся, поужинал, чем бог послал, и пошел спать, и ему ничего не снилось, кроме иногда мелькающего призрачного лица Аллы, бледными безжизненными губами тянущегося к нему. Но это был просто кошмар, который к утру окончательно развеялся и перестал существовать, как и любой другой, ему подобный.
* * *
Что ни говори, а Тимофей был очень опытным и мудрым человеком. И не только в области безопасности, но и в психологии и в распознавании мотивов поведения людей. Ему было совершенно понятно, что если Вера приняла решение сбежать от Степана, значит, она постарается как можно быстрее отдалиться он него территориально.
Побег уже сам по себе означал серьезные сомнения и внутреннюю борьбу, в результате которой он и состоялся, и поэтому не предполагает возврат к прежним условиям. Проще говоря, искать и упрашивать Веру вернуться – верх бессмысленности. Сначала должно пройти некоторое время, сначала все должно тем или иным образом устояться, а уж только потом можно примериваться к новой реальности и действовать, исходя уже из нее.
И только поэтому он и просил Степана немного успокоиться и принимать взвешенные решения. Как ответственный за безопасность семьи, он уже досконально ознакомился, что собой представляет Вера, и даже завел на нее отдельное досье. Единственно, что пока для него было не совсем ясно, так это статус и материальное благосостояние ее все еще формального мужа Замбиния – средства массовой информации трубили о нем, как чуть ли не об олигархе, а ведь на самом деле там все очень скромно.
– Вот так и рождаются газетные утки! – Тимофей ходил по своему кабинету туда-сюда и размышлял. Что касается его самого, то Вера ему понравилась, хотя, конечно, он совершенно не собирался оправдывать или, наоборот, порицать выбор Степана. Это не его дело, он должен просто предусмотреть все возможные варианты развития событий. По правде говоря, такие мексиканские страсти, свидетелем которых он стал за последние двое суток, его даже немного веселили. Как профессионал он наслаждался представившейся ему отличной возможностью стать полноценным участником слезоточивого водевиля на тему: «Он, она и у него – 2», где цифра два – так, для красного словца.
