Трепанг говорил, а Веру что-то отпускало внутри. Она подумала, что действительно относится ко всему чересчур серьезно. Ведь чем отличается мир гламура? Первое – там всем на всех плевать, второе – там можно вести себя, как угодно. И скандалы там не скандалы, а только способствуют росту популярности! И эпатаж должен быть, а вот серости и скромности не нужно совсем! И последнее, что ее успокоило окончательно, так это ее воспоминания об Аполлинарии – сегодня она ему уж точно покажет козью морду! В общем, ей стало сильно легче, и всю оставшуюся часть пути она искренне и очень заразительно смеялась над шутками Трепанга, который принялся незлобиво подтрунивать над Иркой, прозрачно намекая, что ей обязательно следует завести себе мини-пига, поскольку только мини-пиги в этом году являются пропуском в высший свет. А под конец Вера совсем развеселилась и даже стала чувствовать себя немножко звездой.
С таким настроением она и вышла из машины за пятнадцать минут до начала тусовки. Автомобиль специально подъехал с черного хода – по замыслу организаторов церемонии интрига должна была сохраняться до самого конца, и появление Веры на сцене ожидалось только в финале – так что (правильно сказал Трепанг) она может либо просто еще полтора часа просидеть в специально оборудованной гримерке, либо прогуляться по зданию или зайти в соседний молл и поглазеть на сумасшедшие цены.
Вера решила особо не разгуливать, а просто отдохнуть в одиночестве и попить кофе. Сегодняшняя беготня и так уже сказывалась на ее физическом состоянии, и отдых бы ей совсем не помешал. К тому же Трепанг сказал, что следует еще набросать пару штрихов к портрету Вериного образа – так что решено: «Сиди здесь, пей кофе и жди меня – я скоро приду!»
* * *
Степан и Борис подъехали к концертному залу минут за двадцать до начала церемонии. Пока Борис припарковывал машину, Степан рассеянно осматривал громадное здание «Сити Холла». Около парадного подъезда стояло наготове несколько журналистов с камерами и фотоаппаратами, и Степан отошел подальше, чтобы не стать их очередной жертвой. Радовало только одно – он в столице, а здесь его физиономия была значительно меньше известна широкой публике, чем в его родном Питере, и он мог чувствовать себя относительно свободно.
Видя, как Борис лавирует на парковке, Степан решил войти в здание холла без него, но тут же был остановлен бдительными секьюрити, которые очень строго осмотрели его с головы до ног и потребовали приглашение, коего у него не оказалось. Пришлось ждать Бориса, и уже с ним идти внутрь. Журналисты не обращали на Степана никакого внимания, а заметили его только тогда, когда подошедший Борис обрушился на охранников с гневной отповедью, что не стоило вот так игнорировать уважаемых и узнаваемых людей, даже несмотря на то, что у них нет приглашений!
