Положением своим весьма доволен.
Уже и хвастается – дескать: «Москалики-то ниже нас
По уровню развития,
Как ни крути, а укры – державообразующий класс,
Хотите вы иль не хотите!
А все потому, что у москалей вместо головы задница,
Нравится вам такое положение вещей или не нравится!
Поэтому пришла пора изгнать их с нашей земли,
Поскольку не люди они, всего лишь москали!»
Слово за слово, чарка за чаркой, а за чаркой горилки – новомодный чай,
Запылала одна хата, другая – словно невзначай,
Потом сгорело село вместе с церковью,
Хохлы решили: время подошло разобраться с иноверцами!
А поводом – сожженные хаты,
Пожары организовывал сотник Петро Пархатый,
Захотел стать тысяцким, завладеть булавой и скипетром,
А москали – домой, в тундру долой, и пусть сгинут там!
Полыхнуло по краю всему –
Народные беспорядки.
Укры тут же присягнули Пархатому самому –
Точь-в-точь как велели в спущенной Пархатым разнарядке.
Объявил он себя султаном –
Молодым, горячим, славным,
Говорит: «Царь москалей мне не указ –
Поскольку я лично – царь зверей, а не каких-то небритых звероподобных
масс!
А посему повелеваю отныне и всегда
Величать меня по отчеству-имени, вот так-то, господа!
Отныне я – Петро Великий Стрёмный, а не Петро Пархатый –
Божественный ставленник и тёмник Новорожденного Укрского Патриархата!
Повелеваю во славу мою воздать салют!
Пусть люди видят – на их чаяния я не плюю!
Работать будем вместе и на благо всех,
Обещаю – нашим начинаниям гарантирован оглушительный успех!»
Грянули пушки, заряженные брюквой.
Залп, залп!
А в это время москальский прокуратор, приставленный присматривать за
украми,
Проснулся во дворце, прислушался и недоуменно бороду почесал.
Говорит: «Ванятка, сбегай на двор,
Узнай, кто там шумит – тать или ряженый народным избранником очередной
местный вор?
И чего хотят все эти люди –
Хотят, чтоб денег дали,
Иль принесли халявной халяльной колбасы на эмалированном блюде?»
Побежал малец – вскоре вернулся с сообщением.
Докладывает: «Неспокойно кругом, народ жаждет какого-то свободного
волеизъявления,
Хотят на царство поставить то ли Парашу то ли Пархатого – позабыл,
Кричат громко, ругают Царя центрального, нагоняют на себя воинственный
пыл!»
«Вот оно как!» – прокуратор вернулся в комнату с балкона,
Закурил сигару, налил стакан тягучего крепкого самогона,
Взял перо и бумагу с чернильницей,
Склонился – пишет донесение в столицу.
В донесении – сплошная гнусь и ганьба,
В извращенной форме опозорена укрская народно-освободительная борьба,
