Примечания к сеансу 11 августа 1980 года
[1] Когда 17 июля я писал приведенный ниже текст, то и предположить не мог, что через несколько недель Сет эффективно «расставит все по местам», более подробно рассказав о магическом подходе.
«Ты думала когда-нибудь, — спросил я однажды Джейн, — что на Земле все остается неизменным, кроме человеческой деятельности?» Джейн уже слышала подобное раньше — это одна из моих любимых идей, которая приносит мне (видимо, в силу моего извращенного чувства юмора) покой и стабильность.
Я могу привести сотни примеров того, о чем говорю. Одна из тех очевидных идей, которые кажутся детскими, если о них задуматься. Мне все равно, насколько это глубокие мысли, для меня в этом есть смысл Но, насколько я знаю, человечество — единственный вид, которого волнуют «изменения», «прогресс» и «власть или подчинение природы», изучение своего прошлого и влияние на свое будущее. Мы стремимся к невозможному, или, по крайней мере, к счастливому будущему, в котором решатся все наши проблемы, так что на Земле возникнет сказочный мир. Что мы будем делать дальше?
Или тоже откажемся от этих идей? Может быть, мы будем проводить время, изучая друг друга!
Итак, каждое утро я рассыпаю птичий корм по дорожке, ведущей к нашему дому. Кардиналы и голуби, гаички и голубые сойки, и другие птицы ждут на окрестных вязах, дубах и телефонных проводах. Каждое утро они ведут себя одинаково. Если я, Джейн, наш дом исчезнут в один миг и наш участок магически примет первозданный вид, птицы перейдут на «природный» корм вместо подсолнечных семечек, проса и других зерен, которые входят в покупной.
Запомнят ли нас пернатые? Зачем мы навязываем им наши привычки и заботы?
Окрестные кролики будут жить, как жили без нашей помощи, хотя, может быть, им будет не хватать вкусных овощей с человеческих огородов. Рыбы и сложная фауна местных рек будут жить, как жили всегда. Олень, которого я видел в лесу к северу от дома, будет все так же пробираться сквозь подлесок между деревьями. Они будут жить, как и раньше, потому что их запрещено подкармливать, — хотя по ночам они часто спускаются с холмов и объедают кусты, которые мы любезно сажаем вокруг холмов.
В более мрачном настроении я часто думаю о том, что люблю землю и все, что на ней есть, кроме разрушительной деятельности человеческих существ. А иногда я просто не могу понять самих людей! Я люблю пустыни и леса, океаны, реки и озера Земли, ее равнины и полюса, болота и горы. Я знаю, что в пуэрториканской впадине в Атлантическом океане, на глубине восемь тысяч шестьсот пять метров, жизнь будет идти так, как шла многие тысячи лет. Такова она для всех морских существ и океанской флоры. Такова она для всех взаимозависимых форм жизни на полюсах и в тропиках, в пустынях, лесах и прериях.
