— Ясно, — Кирилл смерил взглядом Александру. Она производила ощущение «не здесь», но… — И? Что делать дальше?
— Она уже наказана. Она наказала сама себя. Но её мучения тоже держат твоих родителей на грани. И если бы ты смог подобрать нужные слова, чтобы… чтобы…
— Я понял.
Подойдя к кровати и сев на неё, мужчина тихо позвал.
— Саша.
Ресницы дрогнули… Тени под глазами стали глубже, но судя по всему Саша вынырнула из полотна своего кошмара.
— К… кто… вы?
Женский голос звучал очень хрипло. Кажется, за последние дни она разговаривала очень мало, и теперь для начала, вспоминала, как это делается.
— Меня зовут Кирилл, — представился мужчина. — Не пытайтесь меня вспомнить, мы незнакомы.
— За… зачем вы… здесь?
— Я расследую гибель своих родителей. Несколько дней назад они погибли во время ночного инцидента, в котором был замешан пьяный мужчина по фамилии Крюков.
Даже если бы Кирилл уже не знал правды, отчаянная дрожь, прошедшая по телу молодой женщины стала бы ему ответом.
— Вы знаете что-то об этом?
— Да. Простите… Я не смогла… Я не смогла… его остановить. Я старалась, но он… он был пьян… — набрякшие слёзы покатились по измученному лицу неостановимым потоком.
— Саша. Послушайте меня, пожалуйста.
— Послушать?
— Мои родители не терпели в мире двух вещей. Пьяных идиотов, которые считали что в мире им всё позволено, чтобы они не захотели. И слёз, которые проливаются по тому, что невозможно изменить. Вы не каратистка, чтобы остановить одним приёмом мужчину, который вас и выше, и массивнее, и сильнее. Вы сделали всё, что смогли и пострадали за это.
Кирилл приложил ладонь к щеке Саши.
— Поэтому не плачьте больше. Я уверен в том, что ваши слёзы ранят их там, в том мире. Вы сделали всё, что могли и даже немного больше. А теперь переживаете и сходите с ума постепенно. Им бы это не понравилось. Поэтому приходит в себя, выздоравливайте и… Знаете, Саша.
Огромные глаза смотрели на мужчину, огромные серые озера, полные неверия и надежды. Кирилл улыбнулся.
— Я прощу вас за них, хорошо? Но вы тоже простите себя. Обещаете?
— Да, — всхлипнула молодая женщина, стирая прозрачные дорожки со щёк. — Да!
— Тогда, вот. Пока не забыл. Это вам соседка передала.
Из раскрытого пакета на кровать посыпались крупные домашние яблоки. Одуряющий запах поплыл по палате.
Подмигнув Саше, Кирилл двинулся к выходу, увлекая Аню за собой. Пациентка за ними отчаянно плакала, но в её плаче больше не слышалось надрывной муки.
Одной кровоточащей занозой в мире стало меньше…
