Афганские военачальники переглянулись… Рафи по-русски:
— Поч-чемму так? — И, не торопясь, твердо продолжил: — После этого объявления никто воевать их не заставит против кого бы то ни было. Даже Гульбеддин за длинные афгани.
Все дружно зашумели и зашептали молитву.
Я, не ответив на возражение Рафи, обратился к Наджибу:
— Вам срочно надо лететь в Кандагар. Организуйте там облаву. Ловите Гульбеддина. Усильте гарнизон — введите в город 7-ю танковую бригаду Второго армейского корпуса. Министр обороны и Главком ВВС перебросят на аэродром Кандагара 666-й полк «командос» из Кабула в ваше распоряжение.
Снова афганцы дружно загудели. Снова молитва, шепотом.
— Ну, а мы, — я показал на Шкидченко, Петрохалко, Бруниниекса, Шатина, — погоняем душманов по виноградникам… Комбриг, угостил бы что ли, а?
— Так точно!
Мы выпили по солдатской кружке крепкого-крепкого чаю, заваренного в солдатском котле, и закусили тоже солдаткой, сероватой и сухой галетой. Все встали, взволнованные и напряженные. Моя седая борода трижды коснулась щек каждого афганца. Они прошептали молитву:
— Да поможет нам Аллах!
Соотечественникам пожал каждому руку. В автобусе остались Бруниниекс и комбриг. Вертолеты ушли в ночь.
Около семи часов утра три вертолета прошлись над виноградником и сбросили листовки.
Затем — тишина. Никакого движения, даже шевеления.
Бригада к бою готова — около трех тысяч отменно вооруженных воинов, БМП, танки. При поддержке авиации, вертолетов, артиллерии. Превосходство наше над моджахедами несомненное. Сила такая, что все в округе можно смешать с землей.
У комбрига поднялась температура — пулевое ранение в плечо давало о себе знать. Я попросил его лечь в госпиталь. Но он взмолился, чтобы я дал ему несколько часов — руководить боем. Я согласился.
Ровно в восемь по «Орбите» на меня вышел Ахромеев и коротко сказал:
— Передаю дословно требование Хозяина: «Почему он медлит? Не знает, что делать (особенно подчеркнуто «что»)?».
— Доложи: знаю, что делать. И делаю!
Но все-таки, откровенно говоря, я колебался. По-прежнему меня сдерживало многократное наше превосходство в технике и оружии. Оно сулило огромные жертвы среди одураченных и фанатичных людей, верящих беспрекословно своим полевым командирам, которые, «волей Аллаха», ими руководят. И в то же время понесенные нами потери требовали от меня решительных ответных действий.
— Готовы ли парламентеры? — спросил я комбрига.
— Так точно! Две группы. На БТР-60ПБ каждая.
