Когда наступает полночь | страница 22
Дверцы захлопнулись, и автомобиль отъехал. Толпа стала таять, но Пенн продолжал стоять. Он был потрясен. Его осторожно тронули за рукав.
— А вы, оказывается, уже тут, — проговорил Шоли.
— И все‑таки я опоздал, — вздохнул Пенн. — Это была Айлин Менке?
— Айрин Мартин, так она зарегистрировалась в отеле. Но мы‑то знаем ее настоящее имя.
— Как это случилось? — продолжал допытываться Пенн. — Вы видели?
— Никто не видел. Ее обнаружили несколько минут назад. Она лежала на тротуаре в переулке между отелем и кинотеатром.
— Как же так? Кто убил ее?
— Может быть, это сделал тот, кто привез ее сюда, чтобы она опознала Райхо. А потом решил, что она слишком много знает. Но не исключено, что и сам Райхо застукал ее. Так или иначе, а нам она теперь помочь не в состоянии. — И Шоли криво усмехнулся. — Так куда ж мы отсюда двинем — прямо в полицейский участок?
— Этот визит придется отложить, — сказал Пенн. — Я просил Коновера собрать совещание. У меня есть для них маленькое сообщение.
— Ни за какие деньги не хотел бы пропустить этого спектакля, — мрачно заметил Шоли. — Встретимся в дирекции.
Сказав Шоли, что едет прямо на работу, Пенн погнал машину домой. Бев встретила его в прихожей. Едва взглянув на его мрачное лицо, она тут же сказала:
— Ты не нашел ее!
— Почему же, нашел, — ответил Пенн. — При мне труп этой женщины увезли в машине «скорой помощи». Ее выкинули из окна отеля, в котором она остановилась.
— Какой ужас! — прошептала Бев. — Убийцу поймали?
— Пока нет! — ответил Пенн, удивленно разглядывая жену. Бев была в шляпе и перчатках. — Куда это ты собралась?
— Я думала, ты вот — вот позвонишь, и мы пойдем в полицию.
— Видишь ли, я нарочно заехал домой, чтобы просить тебя: никуда не выходи. Запри все окна и двери и не впускай никого. Я еду на работу.
— Джим, но я же хочу помочь тебе. А если буду сидеть тут, как в клетке…
— То я не буду за тебя беспокоиться, — закончил Пенн и, взяв ее руку, затянутую в перчатку, притянул к себе. — Пока я уверен, что ты в безопасности… — И замолчал, как завороженный глядя на руку Бев.
На тыльной стороне белой перчатки неясно проступал чернильный отпечаток заглавной буквы Р.
Напряженное молчание длилось секунду, и потом Пенн жалко рассмеялся.
Он готов был заподозрить собственную жену. Вот куда завело его разыгравшееся воображение.
— Мы в расчете, Бев, — хрипло сказал он, — за сегодняшний полдень.
— Ничего удивительного, — ответила она, — мы просто одинаково сходим с ума. Но разве не такими же буквами были напечатаны письма?
