Он сдвинул шторы и поставил умывальник на окно. Снял ночную сорочку, намочил полотенце. Вода холодна. Кожу стягивает. Снизу опять позвали. Затем тоненько заржала лошадь в конюшнях. Цокот и хлюпанье копыт по лужам. Из-под свода двери вышли две сестры Дженнингс, Шарлотта и Хелен. Обе в широкополых шляпах и зеленых плащах. За ними вновь появилась Изабел – она вела в поводу крепкую кобылу.
Дагласс высунулся из окна. На миг забыл, что без рубашки. Две младшие сестры отвели глаза и захихикали.
Изабел надела на лошадей кожаные сбруи; самого крупного коня приберегла для Дагласса.
Он проклинал себя. Служанка. Простая служанка. Ну, уехала ни свет ни заря. И что теперь? Едва ли виноват он. И однако он жаждал услужить. Эта неспособность сказать нет. Он отступил от окна, затылком треснулся о раму. Может, девушкой владеет глупое желанье. Не то чтобы… не то что… да нет, разумеется, нет. Неподобающего поведения он не допускал. Решительно никакого. Абсолютно точно.
Он подошел к столу, поворошил бумаги. Взвесил их в руке. Сложил в стопку, надел рубашку и ботинки. Мистер Дженнингс одолжил ему клеенчатый плащ. Рыбацкий. И черную шляпу, широкополую и бесформенную. Дагласс ее пока не надевал. Заметил себя в поворотном зеркале. Какой абсурд. Но смеяться над собой он умел. Протопал вниз по лестнице, сунул голову в кухню. Мистер Дженнингс стукнул чашкой по столу и заплевал чаем толстую деревянную столешницу. Дагласс подчеркнуто поклонился и сказал, что отбывает на несколько часов, его взяли в плен, очевидно, надеются догнать молодую дублинскую служанку, если он не вернется к ночи, нельзя ли, пожалуйста, послать поисковую партию и, быть может, сенбернара? Пожилой Дженнингс откинулся к спинке мягкого кресла и рассмеялся.
Дагласс поднял щеколду на задней двери, шагнул наружу, через арку вышел в парадный двор, где в ожидании сидели на лошадях женщины. При виде его заулыбались: плащ, широкополая шляпа.
Он давным-давно не ездил верхом. Запрыгнул в седло, стесняясь своей дурости. В ногу жестко впились стремена. Конь был темный и мускулистый. Дагласс чувствовал лошадиную грудную клетку. Удивился, когда Изабел спешилась и ловко поправила подпругу его коня. В этой девушке была сила – Дагласс прежде не замечал. Она погладила коня по морде.
– Поедем в Ков, – сказала она.
Они двинулись к югу вдоль побережья, мимо тюрьмы, мимо работного дома. Младшие сестры скакали грациозно, спины прямые. Изабел сидела в седле грубее. Галопом догоняла дилижансы, заглядывала внутрь, взвивалась на дыбы, скакала дальше. Озиралась на лету, звала Лили.
