Если бы умудрил его господь, дал бы ему силу понять! Неожиданная мысль пронзила Пранешачарию, как знамение свыше, и он затрепетал: завтра на рассвете после омовения он отправится в храм Марути и спросит бога, как же ему быть.
-- О сын бога ветра,-- скажет он,-- укажи мне правильный путь!
Пранешачария встал с легким сердцем и прошелся по комнате.
-- Как же так?-- вдруг вспомнилось ему.-- Эта молодая женщина спит на голом полу, даже без циновки!
Пранешачария сложил циновку, одеяло и подушку. Вышел на веранду.
-- Чандри!
Чандри, раздумывавшая над тем, что ей когда-то говорила мать, вздрогнула и торопливо покрыла волосы.
Пранешачария почувствовал неловкость оттого, что подошел в темноте к лежащей женщине.
-- Возьми постель,--коротко сказал он и ушел в дом.
Чандри будто дара речи лишилась.
Пранешачария остановился на пороге. Свет из комнаты падал на женскую фигуру, замершую в неловкой позе, сжавшуюся от смущения, как бутон.
Пранешачария шагнул было в комнату, но тут еще одна мысль пришла ему в голову. Он подобрал украшения, которые Чандри сорвала с себя, и снова вышел на веранду.
-- Чандри.
Чандри быстро, ожидающе приподнялась с циновки.
-- Послушай, Чандри. Твоя щедрость только запутала дело. Брахмин должен следовать истинному пути, назначенному Законом. Возьми украшения обратно. Наранаппа умер. А тебе еще жить.
Пранешачария стоял рядом с Чандри, высоко подняв Лампу. Он склонился к ней, сочувственно заглянув в ее огромные черные глаза, робко встретившие его взгляд, и опустил украшения в подставленные ладони. Потом вернулся в дом и закрыл дверь.
VII
Дасачария изнывал от голода. Он ворочался с боку на бок, мял ладонями живот, громко вздыха: "Нараяна, Нараяна..."
Проснулся его сынишка и разбудил его мать.
- Воняет, мамочка, воняет! - жаловался он.
Истерзанный муками глода, Дасачария не чуял никаких запахов, но жена принюхалась и сказала:
- И впрямь откуда-то воняет...
Она потормошила мужа
- Послушай, - зашептала женщина,- Запах этот... Сейчас жарко, это мертвец гниет... По всей аграхаре вонь...
И в этот же самый миг с улицы донессы вопль помешанной Лакшми:
- Дух! Дух Наранаппы!
Жена Дасачарии пронзительно завизжала и забилась в судорогах - по аграхаре бродил мертвец, распространяя зловоние!
Белли тоже не спалось. Она привстала с циновки. В хижине стояла кромешная тьма. Белли выбралась на воздух. Лачуга, в которой умерли муж и жена, сгорела дотла. Ветерок, налетая, ворошил пепел, выдувая из него последние искорки. В лесу мерцали светлячки. Белли потихоньку подошла к деревьям, сняла с себ набедренную повязку, с наслаждением подставив голое тело теплому ветру. Белли наловила светлячков, собирая их в тряпку, снятую с бедер. Прибежав домой со светлячками, она высыпала их на пол. Они летали по хижине, неровно освещая ее своим то разгорающимся, то меркнущим светом. Белли шарила по полу.
