Таши кивнул. Он понял. И обычно отвечал в таких случаях, что сам справится. Но сейчас у него просто язык не повернулся. Он смотрел на бледного, но серьезного Валиара, на стоящую за его спиной женщину, которая могла быть только матерью Лейри, – и молчал. Предлагали ведь от чистого сердца.
А вот если бы узнали, что ты – некромант…
Мыслишка была откровенно неприятной. А правда – если бы?
Таши отчетливо представил, как осеняет его знаком Четырехликого мать Лейри, как пятится прочь ее отец, как сбегаются с чем-нибудь тяжелым братья… вполне реальная картина.
Таши сглотнул.
– Можно мне к Лейри?
– В любое время дня и ночи. – Валиар кивнул в сторону лестницы.
Это не твой мир, некромант. Не твоя семья. Но как же приятно хотя бы на миг почувствовать себя ее частью…
Рядом с кроватью Лейри сидел Аландр. При виде Таши девушка расцвела в улыбке, а Аландр поднялся и сделал шаг ему навстречу. Протянул руку.
– Дружище!
Таши послушно пожал кисть Аландра. В следующий миг его от души обняли и похлопали по плечу.
– Братишка, ты не представляешь, что для меня сделал! Я твой должник.
– Да ладно тебе, не я же делал… – Таши почувствовал себя неловко, даже покраснел. Редчайший случай для некроманта, кстати говоря.
– Когда найду некроманта – и его поблагодарю. Кстати, адресок не дашь?
Таши усмехнулся и покачал головой.
– Прости. Жить хочется. И умереть не худшей смертью.
Аландр понял и не настаивал.
– Как скажешь. Но хоть откуда…
– Он заказывал у меня книги. На этом – все.
Аландр сморщил нос и кивнул.
– Как скажешь, друг, как скажешь. Но случись что – и ты, и он можете на меня рассчитывать.
– И на меня тоже…
Таши мягко отстранил Аландра и подошел к кровати. Лейри с усилием повернулась на бок и встретила его улыбкой. У некроманта перехватило горло.
Опухшее лицо, синяк, разбитые губы – и она еще улыбается… Ему пришлось пару раз вдохнуть и выдохнуть, прежде чем он смог говорить нормально.
– Как вы с-себя чувс-ствуете, милая кана?
Сделал еще пару вдохов, но Лейри, кажется, ничего не заметила. Ну что поделать! Когда нервничает, он срывается на шипение. Это недостаток целой расы, и, слава Раш, о нем никто не знает. И чего он так разнервничался? Лиассио у него, Лейри дома, все будет хорошо… эта девочка стала для него близким человеком. Вот и взбесился. Кому бы понравилось, чтобы его сестру или там любимую – по лицу да потом еще и плетью… нет, надо бы на Лиассио что хорошее наслать напоследок. Надо!
Лейри улыбалась по-прежнему. Доверчиво, ласково… как у подонка только рука на нее поднялась! Тварь! З-с-сарою!
