«Длинный разгибатель большого пальца кисти, мышца предплечья задней группы», – машинально пояснил мозг девушки, изгоняя из окрестностей черепа дымок и насыщая чувствительностью и ощущениями весь организм. Ика болезненно сжав губы, застонала, уже, и, жалея, что такое учудила.
– Обеззараживающий рубец, – покусывая от напряжения губы, и стараясь совладать с собственными ощущения выплескиваемыми нервными клетками, волокнами в спинной и головной мозг, и толкуемые, последним как сигнал боли, проронила Искра Тревзор.
Немедля из широкой стенки квадратного коробка медицинского блока сидора выехала плоская лента, чьей производной была конопляная ткань, а в функции входило обеззараживание и заживление. Все с той же поспешностью, с каковой старший эдвайзор всегда действовала не только в мыслях, но и способностях, точно не успевая за мгновенным принятием решений мозга, она поднесла кровоточащую руку к ленте и поколь та плотно наматывалась на большой палец, фиксируя его в положение отведения заодно с лучезапястным суставом, довольно-таки четко и громко сказала:
– Створка открыться!
Вероятно, оттого, что указание из уст девушки прозвучало обобщенно, в центральном отсеке сразу открылись все четыре створки, и те, что вели к выходу и в каюту управления, и те, что отворяли каюты для экипажа. И только створки бесшумно вошли в неширокий проем, как Иса узрела в сплюснуто-усеченной по форме каюте управлении «одуй-плешь-1» на аппаратной панели ФЛЭ многомерное изображение Здебора Легостая IV. Он днесь поместился в каюте управления «Вереса» на аппаратно-программной платформе расположенной на небольшом возвышении в центре помещения. Ибо была видна находящаяся позади него закругленная, серебристая стена противоположная иллюминаторной. Техник-сюрвейер не мог увидеть девушку, так как не имел аудиовизуальной связи с «одуй-плешь-1». Хотя при этом данные с «Вереса» все еще проявлялись во филаментно-лазерном, поворотном экране на аппаратной панели, вероятно, являясь лишь остаточной трансляцией изображения, степенно затухающего. Посему поколь было видно, как Здебор Легостай IV слегка подергивал перстами правой руки, что-то настраивая, и даже слышались отдельно выдохнутые его толстыми губами слова, переводившие управление «одуй-плешь-1» на панель аппаратной «Вереса»:
– Руткод… Восемь градусов… Слушаюсь, генерал-атторней…
От последней произнесенной фразы, указывающей, что техник-сюрвейер связался с космическим судном сый «Понырь 16» и сейчас исполнял указания им командующего генерал-атторнея, Искра и вовсе испуганно вздрогнула, а потому срыву дернула левой рукой, не дав «обеззараживающему рубцу» полностью зафиксировать аппарат большого пястно– фалангового сустава, и с этим избавить его от дальнейшей травмы и боли. И как только «обеззараживающий рубец» дал надрыв в месте стыка широкой стенки, квадратного коробка, медицинского блока сидора, отделяясь от самой ленты, девушка торопливо побежал в проход, оставленный отворившейся створки. Явственно осознавая, что времени у нее осталось и вовсе малая толика, або если Здебор Легостай IV выполняет указания экипажа сыя, и самого генерал-атторнея, то им вмале удастся настроить управление «одуй-плешь-1» и окружающими данную местность млинами. Оно как в программном руководстве каждого малого судна была встроена достаточно скорая перенастройка аппаратной панели на более мощное, к которым относилось самое крупное во флоте лужичан космическое судно типа сый.
