– Мне? – вновь удивилась вопросу Татьяна. – Впрочем, в какой-то степени и мне.
Виктор решил брать инициативу в свои руки.
– Я помогу вам. У меня есть опыт, – уверенно заговорил он. – Сейчас где-нибудь перекусим и всё обсудим.
Виктор полагал, что если Татьяна приехала в многомиллионный город, чтобы найти Светлану, то, вероятно, на что-то она рассчитывает. Не только на случайную встречу, возможно.
Света вышла из поезда на Курском вокзале Москвы и вдруг поняла, что она сейчас находится очень далеко от своего села, что, ступив на асфальтовое покрытие перрона столичного вокзала, она оказалась совсем в другой жизни. И сама должна стать другой. Не Светкой из села Посконного, не сельской девушкой без высшего образования, не жительницей захолустья провинциального с раз и навсегда устоявшимся образом жизни. Она должна стать иной.
– Горячие беляши! Горячие! – выкрикивала полненькая девушка, стоявшая за огромным белым ящиком. Неопрятно одетая. С пренеприятнейшим голосом.
А Света сейчас с удовольствием чего-нибудь съела бы. Вчера она весь день голодала. Рублей у неё не было, только доллары. Пожилая пара, заматерелая матрона и плюгавый мужичок, её соседи по купе, жрали и жрали. С перерывом на сон и туалет. Ей предлагали присоединиться, но Света каждый раз отказывалась, так как видела, что «матрона» с подозрением косится на её тощую старенькую сумку, а плюгавчик пригибает головку, чтобы заглянуть ей под юбку.
И спала она в чём была. Не в халате, как «матрона», разъезжающемся при каждом почти движении (под халатом были бледно-сиреневые панталоны), и не в трикотажных брюках, пузырящихся на коленях и заднице, как приматроненный мужичок, а в вельветовой юбочке и летнего вида белой блузке с кружавчиками.
В поезде Света неоднократно подвергалась допросу. «Матрона», назвавшаяся Татьяной Александровной, зевала, прикрывая рот пухлой ладошкой (скорее, не рот прикрывала, а челюсть придерживала, чтобы не вывихнуть), и спрашивала:
– А ты, Света, не к женишку едешь? В Москву-ту?
– Нет, – отвечала Света. – К родственникам.
– А родственники-ту ждут тебя?
– Ждут, – кивала Света и смущалась, сознавая недостаточную развёрнутость своих ответов.
– А родственники-ту – кто они? Всамделишные? Или так, шестая вода на киселе?
Именно «шестая», говорила Татьяна Александровна, а не «седьмая».
– Да, они… По матери родственники они.
– Тётка, что ли?
– Нет.
– А кто ж тогда?
– Да почти что.
– Да, – со значением вздыхала Татьяна Александровна, – нонче многие ищут не там, где потеряли, а там, где светло.
