Она разжала кулак и протянула ему потную ладонь, на которой лежали ключи, оставившие глубокие рифленые отпечатки на линии жизни, на линии головы, на линии сердца… И там же лежал отломанный каблук, выглядевший просто какой-то фиолетовой деревяшкой для всех, кроме нее.
Темпл почувствовала, как прорвало плотину, соленая влага подступила к глазам, спазм сделал голос низким и сдавленным.
— Они… они сломали его. Сломали мой каблук, — пожаловалась она, совершенно несчастная, точно маленький ребенок над разбитой игрушкой. И, наконец, заплакала.
Глава 17 Официальное насилие
Ненавижу я это, — пробормотала Темпл, слизывая кровь и слезы с разбитых губ. Она стояла, опираясь о потертую, но такую приветливую стену перед дверью в свою квартиру. Мэтт опустил сумку на пол у ног и перебирал ключи в тусклом свете лампочки в коридоре.
Он отреагировал на ее истерику мужественно и быстро: подхватил одной рукой сумку, другой — саму Темпл и транспортировал то и другое сначала в лифт, а потом к дверям квартиры с необычайной легкостью.
Еще совсем недавно она была бы счастлива быть унесенной куда угодно сильными руками Мэтта Девайна, покрытыми приятным загаром. Разумеется, в тех ее мечтах она была замечательно ухоженной, причесанной, накрашенной и одетой, и им предстояло романтически возвышенное рандеву где-то там, далеко-далеко, она еще не решила, где именно. Но сейчас легкость, с которой он практически на руках донес ее до квартиры, пусть галантно и бережно, напомнила ей только одно: как легко и просто, безо всяких усилий те два урода справились с ней и уволокли в отдаленный угол подземного гаража. При этом она чувствовала себя, как ребенок, которого наказали: грязной, опозоренной, и, вдобавок, каким-то образом еще и виноватой в том, что ее, видите ли, обидели.
Мэтт, наконец, нашел нужный ключ, открыл дверь, подхватил сумку и осторожно взял Темпл за локоть, чтобы помочь ей войти в квартиру. За правый локоть. Она отшатнулась, задохнувшись от боли. Его рука отдернулась, точно он прикоснулся к горячей плите. Темпл своими силами проковыляла из прихожей в гостиную, где опустилась на диван, обтянутый белым муслином.
Мэтт робко опустил сумку на журнальный столик, стоящий перед ней.
— Может, принести тебе чего-нибудь?
— Воды.
Он испарился, и Темпл опасливо огляделась по сторонам, с облегчением убеждаясь, что порядок в комнате не нарушен, и все вещи находятся на своих местах.
Мэтт вернулся с коньячным бокалом, наполненным водой. Он явно не нашел простые стеклянные стаканы в соседнем шкафчике. Темпл было больно глотать. А вода не принесла облегчения ее желудку.
