— А там среди зрителей бывают женщины? — спросила, наконец, Рут. Ее желание посетить стрип-клуб явно таяло с каждой секундой.
— Конечно, — ответила Линди. — Это сейчас любимая фишка: ходить в стрип-клубы со своими чуваками.
Немодная стрижка Рут возмущенно затряслась:
— Видимо, это позволяет им компенсировать собственную сексуальную распущенность.
— Что распущенного в том, чтобы зарабатывать от сотни до двухсот пятидесяти баксов за вечер? — рявкнула Линди.
— Очень многим женщинам платят деньги за то, что они делают разрушительные для личности вещи: порнофильмы, проституция… Никто бы не стал столько платить, если бы эта работа не была постыдной.
— Секундочку! — Линди была страшно возмущена. — Очень мало кто из стриптизерш замечен в таких вещах!
Абсолютное большинство из нас просто стриптизерши, и точка!
Темпл поспешила вмешаться, опасаясь попасть под перекрестный огонь:
— Что именно означает «просто стриптизерши и точка»?
— Танцовщицы, — ответила Линди. — Исполнительницы эротических танцев, которые зарабатывают на жизнь тяжелым физическим трудом. Некоторые из них — бывшие чирлидеры, верные подружки, ваши одноклассницы…
— И жертвы насилия, — Рут перегнулась через Темпл, чтобы бросить это в лицо Линди. — Жертвы физического или сексуального насилия, или того и другого вместе, женщины с надломленной психикой, разрушенным чувством собственного достоинства, утратившие уверенность в себе. Их нездоровая сексуальность требует дистанции и ощущения контроля над мужчиной, которое им дает сцена!
Глаза Линди потемнели, но она ничего не ответила.
— Это верно для всех случаев без исключения? — спросила Темпл.
— Практически так, — ответила Рут. — Очень многие девочки сбегают от отцов-насильников, угнетавших их физически и морально. Если там присутствовало и сексуальное насилие, они часто путают интимные отношения с эксгибиционизмом и выставлением себя напоказ… иногда даже путают удовольствие с болью.
Щелчок зажигалки Линди прозвучал, как саркастическое «тц-тц-тц». Она демонстративно закурила и выпустила густую струю дыма в тесный салон:
— Как много красивых слов от человека, который сроду не видел ни одной живой стриптизерши!
Такси сделало поворот, остановилось, и водитель, черноусый толстяк в бейсболке, лет сорока с небольшим, обернулся к ним:
— Вы собирались топать в «Китти сити» или рассуждать про общественные пороки? Вылезайте, приехали!
