Мэтт подошел и спокойно достал два роскошных кобальтовых бокала ручного дутья. Темпл опустилась обратно на землю с облегченным вздохом:
— …За обедом вы должны пить из произведений искусства.
— Очень мило. — Мэтг поставил произведения искусства на цветные пластиковые салфетки, уже красующиеся на столе. — Я рад, что принес обед.
— А во-о-от и ужин! — Темпл ловко расставила вынутые из холодильника тарелки с кусочками хлеба, крабовым салатом из кулинарии, холодной печеной фасолью и красиво разложенными овощами.
Они уселись за стол и принялись за еду без всяких предварительных церемоний, чему Темпл была очень рада, хотя неожиданно для себя выяснила, что роскошные бокалы ручной работы вмещают в себя просто неимоверное количество сверкающих пузырьков.
— Надеюсь, вы не думаете, что я окончательно чокнулась, из-за того, что я сегодня так разоралась на балконе? — спросила она после того, как все «главные блюда» были отведаны.
— У вас, по-моему, есть определенный пунктик по поводу убийств.
— Ну… в первый раз убийство на книжной ярмарке устроило мне кризис в работе. Трудно сочувствовать мухе на липкой ленте, особенно если жертва оказывается такой всеми ненавидимой, каким был покойный Честер Ройял…
— А что за история с этим убийством в «Голиафе»? Почему вы так…
— Отреагировала? Очень просто: понимаете, эта работа пиарщика на конкурсе стриптизеров должна была достаться мне, но я от нее отказалась. А Кроуфорд Бьюкенен не отказался. Он слишком жадный, чтобы отвергать такие заманчивые предложения. Так что именно я, а не Кроуфорд Бьюкенен, должна была по уши вляпаться в это дерьмо с убийством. И, если бы я во второй раз запнулась о мертвое тело, можете быть уверены — лейтенант Молина порвет меня на мелкие кусочки…
— На мелкие кусочки? Звучит устрашающе. Этот лейтенант, похоже, какой-то пережиток прошлого — атавизм времен стальных кастетов.
Темпл зажевала крабовым салатом первоначальный импульс сказать Мэтту, что ее bete noir от закона — женского пола. Ей почему-то показалось, что, если ее порежет на мелкие кусочки женщина, это вызовет меньше сочувствия.
— А почему вы отказались от работы на конкурсе? — поинтересовался Мэтт.
— О, это один из немногих случаев, когда я могу с гордостью сказать: принципы. Весь этот парад женской плоти заставляет меня испытывать неловкость, как и сама идея дразнить толпу клиентов, готовых за это платить. Даже нормальная женщина, когда старается привлечь к себе мужское внимание, порой начинает выглядеть и вести себя, как шлюха.
