«В министерстве я сказал начальнику департамента: «Если вы мне дадите ружье, я буду счастлив защищаться, но не оставляйте меня заложником в нацистском Гарце». Представьте, что я почувствовал, едва прошло несколько недель после погрома, когда увидел подпись этого человека на приказах нового министра. Я надеюсь, что вы не слишком строго осудили мое последующее заявление, хотя оно было очевидно подлым. Я хотел сохранить свою свободу... А это было невозможно без компромисса».
Конечно, нацисты не поверили в искренность раскаяния Шрёдингера. В Берлине составили докладную записку, в которой были перечислены все его ужасные прегрешения перед новой властью. Во-первых, в 1933 году ученый покинул Германию по «политическим причинам», во-вторых, в Граце он проявил себя как «фанатичный враг Новой Германии и национал-социализма», в-третьих — продолжал контактировать с изгнанниками. Шрёдингеру сообщили 26 августа, что он уволен из университета Граца в связи с «политической неблагонадежностью».
К счастью, в это же время его пригласили в Институт высших исследований, который как раз создавался в Дублине. Это предложение ему было передано по цепочке, которая начиналась в Дублине, а заканчивалась матерью Аннемари. Эта пожилая уже женщина не доверяла своей памяти, поэтому она была единственным человеком, кто сохранил часть сообщения на клочке бумаги. Эрвин и Аннемари прочитали записку три раза, а потом сожгли ее. Они составили список самых необходимых вещей и кое-как уместили их в трех чемоданах. Чтобы не привлекать внимания, Шрёдингеры купили два билета туда и обратно до Рима. Обратными билетами они так и не воспользовались.
В Германии если что-то не разрешено, это запрещено. В Англии если что-то не запрещено, это разрешено. В Австрии и Ирландии — запрещено это или нет — люди делают то, что хотят.
Шрёдингер об атмосфере толерантности, которая царила в Ирландии
Вот уже семь долгих лет Шрёдингер наслаждался спокойствием в Дублине: «То, что в 53 года иностранное правительство позволяет мне вновь почувствовать себя в полной безопасности, наполняет меня... вечной признательностью к этой стране». Корреспондент журнала Time так описал эту идиллию:
«Его манера говорить, пленительная и вдохновляющая, и его особая улыбка неотразимы. Жители Дублина гордятся тем, что живут рядом с лауреатом Нобелевской премии». Таким образом, Шрёдингер чувствовал себя в новом пристанище довольно уютно.
Ирландия была нейтральной страной, так что раскаты Второй мировой войны сюда почти не доносились. Шрёдингер пользовался заслуженным авторитетом в недавно открытом институте. Благодаря его способности привлекать к себе людей вскоре в Дублин на научные встречи стали приезжать Эддингтон, Дирак, Паули и Борн. Жители Дублина привыкли к тому, что ученый каждый день независимо от погоды — и в дождь, и в солнце — совершал по городу велосипедные прогулки. Его дом стал центром бурлящей общественной жизни.
