Прохаживаясь вокруг усадьбы, я обратил внимание, что искусная ограда из горбыля была сработана только с улицы. От соседей усадьба был отгорожена обычной сеткой-рабицей, а со стороны озера ограды не было и вовсе. Я осмотрел добротную баньку, старый, но очень ухоженный яблоневый сад, оригинальной конструкции теплицу и цветочные клумбы, безупречные формы которых привели бы в восторг самого взыскательного перфекциониста. В саду под сенью яблонь укрывалась уютная беседка с печью и вычурным мангалом в форме паровозика. Впрочем, то там, то здесь бросались в глаза разной степени недоделки – видимо, хозяин все мастерил самостоятельно, и у него попросту не хватало на все средств и времени.
Я подобрал из травы прохладное антоновское яблоко, щелчком стряхнул с него виноградную улитку (которые, похоже, обитали здесь повсюду), вытер яблоко рукавом свитера, с наслаждением втянул носом его густой аромат и, зажмурившись, вонзил в яблоко зубы, брызнув тягучим соком. Жуя яблоко, я побродил немного по саду и вышел к свежеубранным картофельным рядам, где в компании дюжины белых курочек деловито копошился страус. Я осторожно обошел страуса стороной, поскольку понятия не имел, какими нравами обладают эти диковинные для наших широт птицы, и неторопливо спустился к озеру. На берегу озера я обнаружил три свежевыкрашенные лодки. Как и положено серьезным судам, лодки имели имена собственные: «Николай Дроздов», «Юрий Сенкевич» и «Сергей Капица».
Обстановка на озере располагала к умиротворению, и я окончательно пришел в себя. С озера дул свежий ветерок. На берег накатывала небольшая волна. Над водой кружили чайки. Я побрел вдоль берега, вспугивая притаившихся в траве лягушек, пока не наткнулся на щуплого мужичка в кепке-нашлепке, неподвижно замершего с удочкой на мостках, перекинутых через заросли прибрежной травы.
– Клюет? – тихо поинтересовался я.
– Дробненькая… – флегматично ответил мужичок и, разведя в стороны большой и указательный пальцы свободной руки, показал размер. – Курыть е?
– Ага.
Я осторожно, стараясь излишне не шуметь, прошел по мосткам, достал из кармана пачку сигарет и протянул ее рыбачку.
– Благодару, – улыбнулся мужичок, явив десны, начисто лишенные передних зубов, и вытянул себе сигарету.
За спиной раздался хруст, и я обернулся. Из зарослей ивняка вышел сухопарый смуглый старик в комбинезоне цвета хаки, обвешанный всякой всячиной. При нем была фотокамера с длинным объективом, зеленая армейская фляжка, складная лопатка, походный нож в ножнах и еще какая-то мелкая амуниция. Увидев рыбака, старик издал радостное восклицание и засеменил к мосткам.
