. Угроза в уголовном праве наделяется рядом признаков, главный из которых – ее реальность, то есть порождение угрозой оснований опасаться ее осуществления. Если угроза используется в качестве способа достижения преступником иной цели, ее реальность возрастает: жертва понимает, что ради своей цели субъект готов пойти на причинение вреда. Именно такую ситуацию мы наблюдаем при совершении имущественных посягательств, включающих угрозу.
Угроза и обман могут сочетаться, во-первых, тогда, когда обман касается содержания угрозы. Речь при этом не идет о том, что разбойник или грабитель только запугивают потерпевшего, хотя на самом деле вовсе не намереваются применять к нему насилие. Угроза опасна не действительным желанием и намерением причинить вред (для состава угрозы это не обязательно), а созданием у потерпевшего чувства страха, которое в случае принуждения парализует его волю.
Мы имеем в виду ситуации, при которых субъект, дабы подкрепить свою угрозу, придать ей реальный характер, сообщает потерпевшему какие-либо ложные сведения. Поскольку обман требует изобретательности, постольку данные ситуации возможны в самых различных вариантах. Так, по нашим наблюдениям, преступник представляется должностным лицом, ссылается на знакомство с лицами, опасными для потерпевшего, обосновывает свои претензии вымышленным долгом потерпевшего перед ним или другими лицами. В последнем случае субъекты могут создавать мнимые предпосылки для своих претензий, инсценируя причинение вреда или провоцируя потерпевшего на его причинение. Таков известный практике сценарий автомобильной «подставы», при котором субъект (как правило, группа лиц) намеренно устраивает автомобильную аварию с участием автомашины потерпевшего и затем предъявляет имущественные требования. Такое деяние, если оно действительно сопровождалось угрозой, может образовать как вымогательство, так и грабеж или разбой.
Для обоснования своих претензий преступники могут использовать поддельные документы, например договоры, расписки.
Особое значение имеет рассматриваемая ситуация при совершении вымогательства с угрозой распространения определенных сведений (шантажа). Порочащие сведения или те, распространение которых грозит иным существенным вредом, могут быть ложными по своему содержанию. Шантаж часто характеризуется замаскированной угрозой, он может выражаться намеками и не выявлять агрессии субъекта. Поэтому важно отличать шантаж с ложной угрозой от мошенничества. Определяющее значение имеет при этом различие в воздействии, которое производят на потерпевшего обман и принуждение. Обман создает у потерпевшего ложное представление о наличии у субъекта оснований для получения имущества. Напротив, принуждаемая к передаче имущества или права на имущество жертва вымогательства осознает противоправность предъявленного требования. Решающим для квалификации содеянного как вымогательства выступает факт угрозы, создания у потерпевшего чувства страха. Схематично мошенническое притязание можно изобразить так: «Вы мне должны, так платите же», а вымогательское так: «Вы мне должны, так платите же, иначе я расскажу всем (или конкретному лицу) о Вашем долге (о том, что Вы не платите по долгам, о том, что я потерпел убытки по Вашей вине и т.п.)». Мы намеренно используем столь мягкие формулировки – невинные, на первый взгляд выражения в конкретном случае способны парализовать волю человека и не только заставить его передать свое имущество преступнику, но и порой втянуть его в зависимость от мошенника или вымогателя, повторяющего свои притязания.
