Рассматривать серва только как человека, наследственно прикрепленного особенно крепкими узами к более могущественному, чем он, лицу, это значит иметь неполное представление о серваже. Вследствие двойственности, которую следует считать одной из наиболее ярких особенностей этого института, статус серва превращает его не только в подданного одного господина, но и в члена низшего и презираемого класса (с точки зрения социальной иерархии). Он не может давать показания в суде против свободных людей (исключение составляют сервы короля и некоторых церквей в силу положения их господ). Церковные каноны, мотивируя это слишком большой зависимостью серва, а фактически просто применяя к нему правила, касавшиеся некогда рабов, запрещали ему вступать в духовное сословие, если только он не получит освобождения. Звание серва, бесспорно, накладывало на человека пятно (macule); но оно представляет собой также (а в то время — прежде всего) связь одного человека с другим.
Сервы встречались почти по всей Франции или под этим названием, или, как это было в некоторых отдаленных районах (Бретань, Руссильон), под другими и с некоторыми отличиями в их положении[82].
При изучении положения людей в средние века никогда не нужно, как правило, слишком долго останавливаться на терминах, изменяющихся в зависимости от районов и даже деревень. Да разве могло быть иначе в раздробленном обществе, где не было свода законов, юридического обучения и центрального правительства (единственных сил, способных унифицировать терминологию)? Никогда не нужно также поддаваться гипнозу деталей, которые сами по себе тоже обладают бесконечными нюансами, ибо в каждодневной практике все регулировалось сугубо локальными обычаями, которые неизбежно фиксировали и увеличивали расхождения, даже если последние были при своем возникновении совсем незначительными. Если же придерживаться основных принципов, то можно очень быстро заметить, что эти важнейшие понятия, соответствующие самым главным направлениям общественного мнения, очень просты и в то же время почти везде одинаковы. В зависимости от провинции и даже от сеньории сервы различались как по своему названию, так и по положению. Но при всем этом разнообразии в XI–XII веках имелось (быть может уже европейское, во всяком случае французское) понятие серважа. Его-то я и пытался охарактеризовать.
Однако один район стоит особняком — Нормандия. Серваж, по-видимому, здесь никогда не был особенно развит. Самый близкий к нам по времени текст, в котором есть упоминание о людях, определенно принадлежащих к этому классу, очевидно, был составлен вскоре после 1020 года. Как и для полей неправильной формы области Ко, ключ к разгадке этой аномалии дает, возможно, заселение. В английской «области датского права», то есть в той части Англии, которая испытала сильное скандинавское влияние, положение сельской массы сохранило тот же характер свободы. В этой области он ощущается гораздо сильнее, чем в других частях страны. Это сопоставление, во всяком случае, наводит на размышления.
