Но прежде следует сказать несколько слов об авторе этих свидетельств.
Граф Огюст-Пьер-Мари Феррон де Ла Ферроне (1777 – 1842) принадлежал к числу убежденных приверженцев Бурбонов, изгнанных из Франции в годы революции. В юности он сражался в рядах эмигрантской армии принца Конде, где встретился и подружился с герцогом Беррийским, сыном младшего брата казненного Людовика XVI графа д’Артуа (с 1824 года – короля Карла X). В качестве адъютанта герцога Беррийского Ла Ферроне выполнял отдельные дипломатические поручения эмигрантского двора Людовика XVIII. Так, в 1812 году он побывал в России, где вел переговоры с Александром I и познакомился с тремя его братьями – Константином, Николаем и Михаилом.
В годы Реставрации Бурбонов граф де Ла Ферроне стал полевым маршалом и пэром Франции, был послом в Дании, а в 1819 году получил назначение на пост чрезвычайного и полномочного посла в России. В Петербурге он возобновил прежние знакомства и очень скоро стал своим человеком в тамошнем великосветском обществе. Наиболее близкие, доверительные отношения у графа де Ла Ферроне сложились с великим князем Николаем Павловичем, с которым они запросто встречались и свободно беседовали на самые разные темы. «Я часто бывал у него и проводил с ним многие часы в совершенно откровенных разговорах», – писал Ла Ферроне в одном из донесений в Париж74. Их дружбе не помешала даже почти двадцатилетняя разница в возрасте. Все это делает свидетельства Ла Ферроне важным источником для понимания образа мыслей и действий Николая в декабре 1825 года.
События 14 (26) декабря 1825 года стали для Ла Ферроне, как и для других иностранных дипломатов в Петербурге, полной неожиданностью. Еще за четыре дня до восстания посол сообщал министру иностранных дел из российской столицы: «В городе царит абсолютное спокойствие; скопления людей наблюдаются только в храмах, куда люди ежедневно приходят с возрастающим усердием. Невозможно представить себе более искреннего выражения скорби… (речь идет о заупокойных службах по случаю кончины императора Александра I. – П. Ч.), чему мы здесь являемся свидетелями»75.
Его первое сообщение в Париж о восстании, отправленное в 22 часа 14 декабря, содержало лишь краткую сводку событий истекшего дня. Более полное представление о пресеченной попытке государственного переворота французскому послу удалось составить лишь к утру следующего дня, когда он подготовил «Отчет о беспорядках, имевших место в С. – Петербурге 26 декабря 1825 года».
