Он поворачивается к душу и снимает боксеры, открывая беспрепятственный вид на его зад. Даже с расстояния я могу оценить его спортивное телосложение. На твердых мышцах нет ни единого изъяна. Его задница – идеальный пример того, что я бы без зазрения совести сжала своим пальцами. Мне стоит напоминать себе, что, не смотря на его изумительное тело, его разум и душа омерзительны. Я не могу думать о нем, как о чем-то прекрасном.
Но это, увы, бесполезно. Когда он включает душ, становится в ванную и поворачивается ко мне, мои глаза автоматически опускаются на его эрекцию. Взгляд привлекает пирсинг “Принц Альберт”: овальное кольцо на самой головке его члена. На краю плоти я вижу другую парную гантельку, стержень которой протянут через сам проход головки. Дилдо. Охренеть.
Икс, кажется, заметил, что мой взгляд застыл на его члене, так как он начинает поглаживать его, скользя рукой по всей его длине. Другой рукой он обмывает тело и голову водой. Струи катятся по его массивным бедрам и ногам. Я всего лишь минуту назад стояла там, а теперь лежу здесь, и смотрю, как он сам себя ласкает. Я чувствую себя такой извращенной, чувствую отвращение к самой себе за то, что со мной происходит, а я не в силах это остановить.
То, как он улыбается мне, как сверкают его черные глаза, словно мрамор, то, как он скользит рукой по своему члену, вызывает влагу из самих моих глубин.
Будь он проклят! Он делает со мной в точности то, что хочет.
— Наслаждаешься? – спрашивает он. Он стоит с широко расставленными ногами, ускоряя свой темп.
Я через нос выдыхаю воздух, который явно сдерживала все это время. Клитор пульсирует от одного его вида, но я пытаюсь это игнорировать.
— Если твоя киска не будет мокрой, когда я вернусь, у тебя будут большие проблемы, птенчик, — произносит он. От его хриплого голоса по телу разносятся мурашки. – Так что не отводи глаз.
Раздраженная, я дергаю руками, но наручники только звенят по дереву спинки. Если бы у меня только было время освободиться от них, хотя бы пальчик за пальчиком, чтобы схватить ключ и сбежать. Я знаю, куда он его спрятал: в тумбочке возле кровати. Проблема в том, что его глаза не на секунду меня не оставляют. У меня нет шанса. Я смогу выбраться лишь тогда, когда его не будет рядом. Я должна быть послушной и вынести это.
Он моется с мылом, а потом намыливает член повторно. Убеждаясь, что он, наконец, чистый, он стряхивает воду. Каждый раз, когда его член пружинит вверх и вниз, мне неспокойно в своих оковах. Ему нравится наблюдать, как я сопротивляюсь. В точности, как он и сказал – он любит мой огонь и хочет укротить его. Только он не принял во внимание тот факт, что его слова лишь подливают масла в этот огонь.
