В общем, я понимала, что веду себя с Игорем неправильно, дерзко и излишне умничаю. Понимала, но ничего не могла с собой поделать. Может, злилась из-за его замечания по поводу пиццерии? Хорошо быть олигархом! Кататься на роликах в разгар рабочего дня, ехать с какой-то папочкой в красивой машинке на совет директоров, приставать к девчонкам. А попробовал бы он хотя бы три часа пиццы поразогревать – жарко, душно, пьяные студенты так и норовят облапать. Прилавок между мной и покупателем – а все равно руки тянут, уроды. Вот попробовал бы этот олигарх так покорячиться – может, понтов у него бы сразу поубавилось!
Грановский нахмурился:
– Мне не нравится, когда мой сексуальный партнер много говорит. Маша, ты все поняла?
– Я все поняла, Игорь.
– Вот и умница. Саша, ты проверь девочку, как обычно.
Охранник кивнул.
Я смотрела на ровный профиль Грановского, на его красивые длинные ресницы и не верила, что все, происходящее в эти секунды, действительно со мной происходит.
И еще почему-то непонятно какого лешего я вдруг стала отчаянно-преотчаянно счастлива. Неужели судьба наконец сжалилась и щедро вручила мне козырную карту?
Все получилось как в кино! Оказывается, так бывает!
* * *
– Приехали! – сообщил водитель, аккуратно притормаживая у медицинского центра, напоминающего своей приплюснутой округлой формой летающую тарелку. Олигарх оторвался от документов, посмотрел на меня заинтересованным взглядом и тепло улыбнулся:
– До вечера, Маша!
– До вечера, Игорь!
Я помахала рукой удаляющемуся джипу и поняла, что уже сгораю от нетерпения в предвкушении новой встречи с моим будущим любовником.
– Пошли, – охранник бесцеремонно потянул меня за руку. – Ты чего стоишь как вкопанная?
– Неожиданно все так. Еще полчаса назад я была незнакома с Игорем.
– Понимаю. Думаешь, вот счастье тебе привалило?
– Естественно! Я вообще таких людей, как Грановский, вблизи никогда не видела. А тут такое предложение: стать любовницей! Конечно, он слишком прямо об этом сказал. Может, мне бы хотелось больше романтики. Но это все мелочи. Я же понимаю, человек занятой, ему не до ухаживаний. Он же на трубе сидит, а это дело сложное.
– Где он сидит?
– На трубе. Нефтяной. Или газовой? Я точно не помню.
– Скажешь тоже. В кабинете он своем сидит. И то редко. Все больше на машинах гоняет.
– Да ладно, я все знаю, он – парень видный, персона публичная, все его занятия описаны, деньги подсчитаны. У Грановского не жизнь, а сказка. Для полного счастья ему не хватает только меня.
