– Леди одевается не для публики.
– Позволю себе не согласиться с тобой. Конечно, дебютантки одеваются нарядно, чтобы найти себе мужа, но всем остальным…
– Пустые отговорки, – перебила ее мать.
Тео вздохнула:
– Хорошо, думаю, я смогу заказать платье или два в Лондоне, как только закончится траур, если это тебя порадует. Но я, конечно, не буду ездить на примерки и не поеду на свадьбу Пинка.
– Счастье, моя дорогая, – сказала мать, возвращаясь к прежней теме, – в значительной степени зависит от самообладания. А ты не проявляешь его в достаточной степени.
Впервые за время разговора Тео почувствовала досаду. Как можно говорить, что ей недостает самообладания? Ведь она последние годы сидела в кабинете часами, после того как все домочадцы уходили спать. И она прилежнейшим образом изучала книги с описанием итальянской керамики, а также домашней утвари и одежды елизаветинских времен. Более того, раз в неделю она объезжала все поместье в коляске, запряженной пони, чтобы удостовериться, что стада овец и условия жизни арендаторов улучшаются. А ее поездки в Лондон были связаны не с посещением театров и магазинов, а с визитами в Чипсайд, в здание, заполненное громко лязгающими ткацкими станками.
– По-моему, я проявляю достаточно самообладания, – сказала Тео, стараясь сдержать раздражение.
– Ох да, ты же работаешь… – пренебрежительно отмахнулась миссис Саксби.
– Зато поместье теперь дает доход. Даже после выплаты тех огромных сумм, которые нам приходилось переводить на содержание герцога-растратчика, – сказала Тео. Уловив резкие нотки в собственном голосе, она, смутившись, добавила: – Пожалуйста, прости меня, мама. Я, конечно же, не хочу превратиться в сварливую мегеру. И мне не следовало так непочтительно отзываться о его светлости, раз он уже умер.
Мать похлопала ее по руке.
– Не огорчайся, дорогая.
Но она не стала отрицать, что ее дочь стала ужасно злобной и ворчливой. Проклятие!
– А покупка изысканных перьев в Лондоне не сделает меня другой, – пробурчала Тео, возвращаясь к теме нарядов.
– Ты и так красавица, – сказала мать, в очередной раз демонстрируя свою полную неспособность замечать очевидное. – Ты самая прекрасная, потому что не походишь на всех остальных.
Тео тихонько вздохнула:
– Все эти перья и оборки, которыми ты хотела приукрасить мою персону, только унизили бы мое достоинство. Если я буду стараться выглядеть красивой, то не добьюсь успеха – просто буду выглядеть глупой и тщеславной.
