Да, на Краю Времени живут вовсе не герои, вошедшие в предания, не зигфриды, зевсы или кришны. В них отнюдь не воплотились чаяния бесконечной череды поколений. Может быть, оттого они и привлекательны. Те из нас, кто прикоснулся к далекой Эпохе, сознают себя друзьями Железной Орхидеи, Герцога Квинского, Лорда Джеггеда Канарьи и всех прочих, разумеется, насколько это вообще возможно. Лично мне кажется, что мы способны даже понять кое-что в их внутреннем мире.
Поэтому я невольно отступаю от грамматических норм. Описывать своих добрых знакомых в будущем времени весьма неудобно. Надеюсь, читатель поймет меня.
Вертера де Гете мучила исключительность его прихода в мир. Он сознавал себя существом чужеродным без всяких видимых причин и поводов. Раздражение Вертера умножалось доброжелательным отношением окружающих к его чудачествам. Они готовы были даже поощрять эксцентрические выходки. Вертер жаждал требований сделаться "таким, как все", а вместо этого удостаивался торжеств во славу своего меланхолического нрава. В прошлое, туда, где еще сохранялись конфликты и процветало подавление личности, он удрать не мог согласно основному закону Времени, известному его Эпохе под названием Эффект Морфейла. Конечно, атмосферу борьбы и роковых страстей можно было бы без помех воссоздать, но творцом всего неизменно оставался бы сам Вертер.
Тот, кто безраздельно повелевает миром и при этом остается фаталистом, воистину достоин сожаления. Его горю не поможешь.
Как и Джерека Карнелиана, о приключениях которого уже рассказывалось, Вертера де Гете любили все. Оба способны были по самому пустячному поводу впасть в безграничный энтузиазм, оба были безоглядно влюбчивы. Вертер был готов всю душу без остатка отдать то Природе, то Идее, то Женщине, а то и Мужчине.
Из Отчета самой мисс Перссон, источника исключительно авторитетного, известно, как трактовал эту влюбчивость Герцог Квин-ский. По его мнению, таким свойствам души было не грех позавидовать. Он полагал также, что в основе всепоглощающих страстей Вертера коренится безграничная любовь к самому себе. "Подумать только, осыпать собственное "я" такими щедротами!-восклицал Герцог.-Вертер благоговейно преклоняет колена перед своей душой, а она, его суровый властелин, непрестанно требует в подношение все новых и новых экзотических даров".
Нет нужды напоминать, что замечание это было сделано вовсе не из недоброжелательности или неодобрения.
Нашим моралистам такого не понять. "Что такое Чувство?- вопрошают они.-Драгоценность, но неосязаемая. Мнимая, как прошлогодний снег".
