Аджадеви смотрела на его слезы, но не плакала вместе с ним. Она знала, что поплачет позже, когда он уснет. А сейчас она нужна была ему сильной. Благодаря ее любви и силе духа он сможет взять себя в руки. А без этого он пропадет.
Она положила ладонь на его рану, благодаря богов, что удар копьем был скользящим. Она пыталась высмотреть чамов, но, так и не увидев ни одного, закрыла глаза и принялась молиться.
— Молитвы… нам не помогут, — прошептал он, хотя был не менее набожным, чем она. — Они уже не спасут… моих сыновей и дочерей. А также моих мать и отца.
Аджадеви покачала головой:
— Твои родители были стары и болели. Теперь же они возродятся в новой жизни. Будь ты сам на их месте, какую судьбу предпочел бы?
— А как же мои дети? Что ты скажешь об их жизненном пути?
— Юные не успели запятнать себя ненавистью, преступлениями, завистью. У тебя были очень хорошие дети, и теперь они все возродились в новой жизни. Они еще на шаг приблизились к нирване, и никто не должен скорбеть по этому поводу.
— А я скорблю. И буду скорбеть.
Аджадеви снова нежно положила ладонь на его рану.
— Я знаю, меня тоже переполняет скорбь. Она охватывает меня с такой силой, что все краски мира блекнут. Но… но помни о том, во что мы верим. И верь в то, что твои сыновья и дочери возродились в новой жизни, как каждое утро всходит солнце. Они не ушли безвозвратно. И однажды ты воссоединишься с ними.
Он повернулся к ней.
— Я не могу… терять их таким образом. Ни теперь, ни когда-либо. Так что… пожалуйста, не обращай внимания на то, что я говорил до этого, и помолись вместе со мной. Помолись о том, чтобы они остались в живых.
— Конечно я помолюсь.
Муж и жена молились вместе, молились, чтобы небо послало им чудо. Джаявар знал, что без надежды, подаренной ему этими молитвами, у него не будет сил пережить весь этот ужас.
— Дети не должны умирать, — сказала Аджадеви. — Помни об этом. Помни, чтобы, когда победишь чамов, ты отпустил их детей на свободу.
— Победить чамов? — переспросил он, глядя на отсветы далеких пожаров. — У меня нет армии.
— Армия — это всего лишь собравшиеся вместе единоверцы. Создашь новую.
— Из кого?
— Из кого хочешь. Из остатков нашего народа, людей, которые, без сомнения, еще скрываются в этих лесах. Живи в изгнании, собирай армию, а затем вернись и заяви о своем праве на золотую саблю твоего отца. Точно так же, как ты спас этого мальчика, ты можешь спасти свое королевство.
— Но это же был всего лишь один ребенок!
