— Еще не всё. Ввиду того, что экспедиция может оказаться опасной… Ваш пистолет в порядке?
— Конечно, мой адмирал.
— Будьте начеку. Надеюсь, в случае… Вы понимаете, как должен поступить настоящий мужчина?
— Но, мой адмирал, провал исключается.
— Разумеется. Но я на всякий случай позволю себе напомнить вам о вашем долге как работника ФДКП.
— Я всегда о нем помню. Но прибегать к этому не придется — я уверен, что довезу их в полной исправности. Разрешите идти?
— Идите. Да, Жестен, — адмирал вроде бы в последний момент припомнил нечто важное. — Обработку на невесомость в этот раз пройдете в пятой камере.
— Как в пятой? Я прохожу в первой. Мои параметры…
— Потому я вас и предупреждаю. Вот ведь чуть не забыл! Там у них какая-то перенастройка, так что меня просили вам сообщить, что сегодня ваша камера пятая.
«Пятая так пятая, — с какой-то смутной тревогой думал Жером, шагая по коридору в сектор биообработки. — К чему бы вдруг перенастройка? Непонятно».
В биосекторе имелось около десятка камер. Обработка делала человека на время нечувствительным к невесомости и усиливала сопротивляемость инфекции. Полагалось проходить обработку только в своей камере, настроенной на соответствующие психологические параметры. Перенастройка требовала слишком много энергии и возни, к чему бы ее затеяли, недоумевал Жером. Да ладно, не все ли равно. Главное, что Анни пока не выполнила свою угрозу и не написала адмиралу кляузу. А не то хлопот бы не обобраться! Уж тогда ему не доверили бы такого ответственного поручения, это точно.
Жером не видел лица адмирала, который с довольной усмешкой глядел ему вслед.
Вылет предстоял назавтра к вечеру. А сегодня Жером, повеселевший оттого, что ожидаемая гроза не состоялась, посвежевший после биообработки, зашел в «Космос» — любимое кафе звездолетчиков, где было принято назначать встречи с друзьями, праздновать удачные полеты и новые назначения. Жером был счастлив и беззаботен, точно вчерашний школьник, только что получивший новенький аттестат. Тесный прокуренный зал был переполнен, но Жером подмигнул знакомому официанту, и тот устроил его за служебный столик. Желтый портфель Жером положил на колени.
— Простите, мсье, возле вас свободно?
Жером поднял глаза на говорившую — и прямо обалдел. За свою жизнь он перевидал множество красивых девушек, но эта! Он даже лишился дара речи на несколько секунд — ну разве можно было представить себе, что подобные существа в наше время ходят по земле и даже могут с тобой заговорить! А девушка в отчаянии продолжала, видимо, принимая его молчание за отказ:
