— Никого не люблю, не хочу любить и не буду! Чуть расслабишься — и опять в дерьме. Чувствую: вот-вот накатит. И сразу — превентивные меры: пусть она знает, какое я говно! У меня и на дверях написано: «Здесь живет говно».
— И что?
— Не верят! А зря… Почему, почему правде никто не верит?
— А потому что неправдоподобная…
— Слушай, ну ты наивный как младенец! Лучше напиши «Здесь живет хороший парень» — и никаких проблем! Ты что, вчера родился? Женщины как раз говно-то и любят! Лялечка, пардон…
— Зачем пардон! Ты же знаешь — я от тебя без ума…
— Они не дают ни одной ноты сфальшивить, ничего не прощают, ни единого неверного шага! У меня уже нервное истощение, жестокость зверская всё это искусство в гробу я его видел!
— Спокойно, спокойно, мы тебе прощаем — и даже не одну ноту. Ну хочешь — сразу три? Нет, не будем мелочиться — пять!
— Спасибо, спасибо, матерый ты мой…
— Ну так мы же не звери!
— Все люди — хорошие.
— Если все хорошие, чего Бог-то распинался? Чтобы хорошим праздник жизни испортить?
— Говорить о Боге нетрезво, неинтеллигентно… спасибочки, у меня еще есть… и дико старит.
— А я вообще атеист!
— Ну ты крут!
— Знала бы, куманек, что ты такой, порты бы надела… Комары всю жопу искусали!
— А я вот хочу спросить — что такое дзен?
— Кто, кто привел сюда это невинное создание?
— Это когда ты как шар и ничего не хочешь.
— А я не хочу ничего не хотеть — я много чего хочу!
— Ну и хоти себе, дитятко, на здоровье — никто ж не заставляет!
— И что, эти дзеновы монахи — совсем-совсем не трахаются?
— Еще как! Но тайком.
— Вот и ладненько! Всё бледнеет перед любовью…
— Мне дико было смешно — прямо не могу молчать! И я послала тоже объявление, примерно такое: некрасивая бедная советская женщина с вредными привычками и жилищными проблемами, многодетная мать, плохая хозяйка с врожденным отвращением к работе на садовом участке, не нежная и не ласковая, придирчивая, ревнивая и до жути меркантильная, ищет очень богатого мужа, девственника не старше двадцати лет с фигурой Аполлона, машиной, виллой в Испании или Франции /Флориду не предлагать — там негров слишком много/, без детей и других вредных привычек. И что ты думаешь? Они это напечатали! Это был мой первый скромный вклад в мировую литературу…
— И звонили?
— Не то слово! Все питерские психи сочли за честь отметиться. Две недели без продыху на телефоне, мрак… Пара придурков даже обещались убить.
— Да за что убивать-то?
— Как за что? За наглость. Каждый второй спрашивал: вы это всерьез — или шутка юмора? Я им честно: ребята, у меня всегда всё совершенно всерьез! Вам сколько? Двадцать два? Так вы уже старый, вам уже на кладбище пора! Двое детей? Да вы что, с ума рехнулись? Мне своих девать некуда! Комната в коммуналке? Ну ты мужик даешь! Я тебе спонсор, что ли? Комната в коммуналке — и он мне еще звонит! Ну не наглец, а?.. Очень было весело…
